Ушедшие на небеса - стр. 3

Майор оборвал капитана.

– Пусть ждёт, сначала людей распределим, накормим, а уж потом, пока сопровождение будут ждать, заберёте.

И вновь повернулся к Поповичу.

– Так ты значит, ещё и толмачом работать можешь?

Тот удивлённо посмотрел на командира.

– Что, не знаешь слово «толмач»? Переводчик. А образование у тебя какое?

– Семь классов.

– Ишь ты, когда же ты успел. И в Польше жил, и в Литве жил, и Белоруссии…

– Я учился в гимназии в Вильно, в школе при церкви. Бумага есть.

– А в Дорогобуже, в запасной дивизии, на кого готовили?

– Готовили как номеров орудийного расчёта и наводчиков.

– И ПТР[2] изучали?

– Да. Изучали и учились стрелять из противотанкового самозарядного ружья образца 1941 года системы Симонова. Всё помню: ружьё предназначено для борьбы со средними и лёгкими танками и бронемашинами на расстояниях…

– Ладно, не тараторь, вижу, знаешь.

Из землянки выбежал сержант.

– Товарищ майор, командир дивизии на связь требует.

Ходоренко повернулся к начальнику штаба.

– Ерёмин, продолжайте. Сопровождения дождитесь и отправьте красноармейцев в батареи.

И уже почти на ухо капитану.

– Бойца, что Попович фамилию носит, надо бы в роту ПТР к Копнину, только смотри, чтобы ближе к штабу дивизиона был. Мы сейчас в Польше, и человек со знанием языка под боком нужен, ясно? Повоюет, потом, может, к штабу подтянем. Всё. Занимайтесь.

Командир дивизиона быстрым шагом спустился в блиндаж. Начальник штаба глянул в сторону старшины.

– Рябков, от Андреева и Волкова нет сопровождающих?

– Есть, товарищ капитан, вон они у берёз стоят и из роты ПТР, от Копнина человек также ждёт.

– Хорошо. Сейчас забирай бойцов, покорми, а я пока с сопровождением разберусь. Да, этот, молодой, с поповской фамилией, пусть пока ждёт, позже перекусит, ты повара предупреди.

– Есть, товарищ капитан.

Начальник штаба прошёл к ожидающим пополнения офицерам.

– Здравия желаю. Кто у нас со второй батареи? Хорошо, я понял. Получите документы. Так. Третья. Получи. Рота Копнина. Получи. Ты задержись, я одного твоего парня заберу на полчасика. Всем всё ясно? Тогда так. Завтра к десяти доложить расстановку прибывших людей. Командирам передать: учить и учить бойцов, они не обстреляны, а впереди знаете, что нас ждёт. Вон танки гудят по ночам. Это всё по нашу душу. Вперёд.

Капитан вернулся к блиндажу. Станислав Попович, изредка поглядывая на часового, топтался у входа в ожидании начальника штаба.

– Что, замёрз? Ничего, это ещё тепло, холода впереди. Пошли со мной.

Минут двадцать ходу – и они у хутора. Добротный бревенчатый дом, несколько придворовых построек. Капитан уверенно вошёл в крайнюю. Находящиеся в помещении сержанты встали, приветствуя капитана.

– Где этот пшек?

Сержант, что постарше, доложил.

– Их уже тут трое. И откуда вылезли? Сытые, холёные, а попросишь что со двора – дулю с маком получишь.

– Не скрипи, Пилипенко. Давай их сюда.

В дверь осторожно вошли трое мужчин. На вид не старики. И действительно не из худеньких.

– Попович, спроси, что им надо.

Станислав снял головной убор и, повернувшись к вошедшим, быстро заговорил на польском языке. Поляки оживились и вразнобой принялись что-то высказывать красноармейцу. Через пару минут Попович остановил их и повернулся к капитану.

– Товарищ капитан, они просят возмещения ущерба. Говорят, их хозяйства пострадали от повозок, машин и лошадей, а ещё двух свиней вот у этого, что в овчине стоит, забрали.