Уродственные связи - стр. 14
Она украдкой бросила взгляд на Виктора. Он казался совершенно другим. Громко смеялся, рассказывал анекдоты, охотно поддерживал любые темы. Джулия знала этот образ – обаяние, шутки, дружелюбие. Но это была маска. Она видела, как его взгляд скользит по гостям, ловя их одобрение.
«Почему мы здесь?» – снова и снова задавала она себе вопрос. – «Зачем ему понадобилось ехать к этой семье?»
Джулия снова опустила глаза на тарелки. Они больше не выглядели красивыми.
– Джулия, ты мало ешь, – вдруг заметила Люси, пододвигая ей миску с салатом. – Попробуй, я нашла новый рецепт.
– Да, конечно, – Джулия машинально взяла ложку и положила немного на тарелку, чувствуя, как воротник будто становится теснее.
– И как тебе? – настаивала Люси.
– Очень вкусно, спасибо, – выдавила Джулия, едва проглотив ложку тяжелого, соленого салата.
– Ну хоть где-то ты можешь попробовать нормальную еду, – вдруг произнес Виктор, лениво откидываясь на спинку стула.
Джулия замерла. Ложка застыла в воздухе.
– Нормальную? – переспросила она, голос прозвучал натянуто.
– Ну да, – продолжил он, глядя прямо на нее с легкой усмешкой. – Ты ведь сама не особо готовишь. Все время что-то быстрое, чтобы не заморачиваться. Люси, кстати, всегда умела удивить вкусными блюдами.
За столом повисла напряженная тишина. Люси смутилась, слабо улыбаясь, а остальные гости сделали вид, что их увлекло содержимое собственных тарелок.
Она подняла глаза на Виктора. В его взгляде было что-то, что она не могла понять. Удовольствие? Раздражение? Или просто усталость от игры, которую он сам начал?
Шум возобновился. Гости смеялись, дети бегали, а Джулия, сжимая в руках бокал, ощущала себя все более чужой. Все были к ней очень добры, и это только усугубляло ее состояние. Люси радушно улыбалась, предлагала добавки, хлопала по руке, когда Джулия отказывалась от очередной порции. Друзья семьи обращались к ней с вопросами – вежливо, но с энтузиазмом, словно были искренне рады ее компании. Даже дети время от времени звали ее поиграть.
И чем больше внимания она получала, тем сильнее чувствовала себя чужой. Эти люди старались включить ее в свой круг, сделать частью вечера – но от этого Джулии становилось только тяжелее. Это не ее люди. Не ее уровень. Не ее жизнь. Это – жизнь, которой она боялась. К которой никогда не хотела вернуться.
Как бы то ни было, вечер подошел к концу. Друзья Люси и Филиппа уехали. Джулия порядком устала от своей натянутой улыбки, с которой провела весь ужин, почти не вникая в разговоры окружающих. Она ловила себя на том, что отвечала на вопросы механически, вежливо кивала и смеялась, не чувствуя ни капли искренности. Но как бы ей ни хотелось сбежать отсюда как можно быстрее, ее все же мучил один вопрос: почему Виктор никогда не рассказывал ей о своей сестре? И почему вдруг решил привезти ее сюда с ночевкой?
Ночь выдалась беспокойной. Джулия ворочалась на старом, твердом диване, зажатая между стеной и Виктором, который, как ни странно, спал крепко и мирно, будто ему было абсолютно комфортно в этом доме. Она лежала, слушая его громкое, размеренное храпение, и то и дело прокручивала в голове прошедший вечер. Все, что произошло, было для нее не новым, а скорее забытым. Миром, от которого она когда-то ушла. Но был ли ее нынешний мир лучше?