Универсариум - стр. 3
В этот момент на сцене показался старец лет шестидесяти. Венгров, видать. Чисто выбрит, острый нос, густые черные брови, короткие волосы, серые из-за обильной седины.
Моя соседка поднесла указательный палец к губам и мило шикнула. Сдув все мои назойливые военные корабли подальше от ее золотых берегов. А затем вновь обратила взор на сцену.
Ну что ж. Атака сорвана, но это была всего лишь разведка. Главные войска еще даже не показывались из-за горизонта.
Старец был невысокого роста. В строгом костюме. И босиком!
Охренеть – босиком!
Я на всякий случай обозрел других слушателей – для меня ли одного это необычно? Надеюсь, они хорошенько пропылесосили сцену.
– Добрый вечер, – произнес босой. – Рад вас приветствовать.
Он медленно осмотрел ряды. Легкая улыбка на лице.
– Сегодня вы здесь, – продолжал Венгров. – Это значит, что вам не всё равно.
Вот тут он неправ. Мне точно всё равно. Что бы там ни было.
– Вам не наплевать на свою жизнь. На то, какая она есть и какой она будет.
Серьезные вещи толкует. Снег белый. Вода мокрая. Белье надо менять. Ля-ля-ля… И фа-диез.
– И еще это значит, что вы верите в то, что всё будет именно так, как вы хотите. Иначе вы бы сюда не пришли.
Меня уже начала напрягать эта обстановка.
– Да! Верите!
Ну хорош уже в уши дуть.
– А вера!.. – он здорово повысил тон, – важнее всего. Вера!.. – крикнул, – сломает все преграды на вашем пути. Вера!.. – снова протрубил он. – Приведет вас к счастью.
Похоже, мне пора. Этот клуб не для меня.
Неужели это религиозное сборище? Странно, что о вере говорит не бородач в рясе, а профессор. То бишь ученый. А они, как правило, не верят ни во что, если не считать теории большого взрыва. Или Венгров какой-то испорченный?
Я начал ерзать в кресле, осматривая слушателей, попутно заглядывая в слабообзорное декольте соседки. Ничего не видно. Но выпуклость крайне многообещающая.
Если к ней обратиться сейчас, она, стопудово, даже не расслышит. Чрезмерно верующая, видимо. Ну ниче-ниче, моя радость, слушай, смотри, записывай в тетрадку, я дождусь, ой, я дождусь! Я возьму всё, что сам себе наобещал от твоего имени.
– Рад видеть много новых людей в зале.
В этот момент я интуитивно взглянул на Венгрова. Этот хрен с довольным лицом смотрел на меня. Словно распознал шпиона в своем отряде. И как бы мысленно погрозил мне пальцем. Засунь себе свой палец знаешь куда!
– Это значит, наша вера интересна людям, – завывал профессор. – Она нужна им. Нужна нам.
Да ничего мне тут даром не нужно. Если не считать прелестного тела соседки. Но его я непременно еще вкушу.
– Мне хочется обращаться к вам не как к массам, а индивидуально. И рассказывать о вере не со сцены, а в тихой дружеской беседе. Лицом к лицу. Глаза в глаза.
Его глаза в эту секунду действительно смотрели в глаза напротив – в мои.
Этот коняра до сих пор таращился на меня! И, сука, не отводил взгляд. Я стал жалеть о том, что не поехал домой. Или откисать в какой-нибудь клубняк с друзьями. Или один. Че ты уставился, лось?
– Я хочу познакомиться с каждым из вас. И каждому из вас показать тот путь, ради которого вы сюда пришли.
Отвернись, сука!
– Ведь мы знаем, что сегодня вы к нему готовы.
Он так нервировал меня своими сверкающими глазенками, что мне захотелось врезать ему в челюсть. Вот прям размахнуться и засадить кулаком. Вот прям записаться на секцию бокса, походить полгодика, наработать технику, посмотреть подряд все фильмы про Рокки и втащить ему со всей силы по его кривой профессорской ухмылке. Взбесил!