Универсариум - стр. 13
– Думаю, по вашему презентабельному внешнему виду он определил ваш немалый достаток. И я теперь… – она покрутила головой, демонстрируя, что оглядывает салон, – убедилась, что он не ошибся.
У тебя еще будет возможность детально рассмотреть здесь интерьер. Особенно потолок.
– Поэтому на вас он и сделал такой акцент на зависимость от материального мира, только чтобы показать значимость духовного. Который многократно превосходит мир вещей для обретения внутренней гармонии.
Да ей бы самой проповеди читать. Кажется, чересчур широко прозрела. А ну-ка, третьего глаза нет?.. Нет, глаза у нее потрясающие. Глаза – океаны. Глаза – небеса. Глаза – туманности Андромеды.
– Ведь он всё верно рассказал о вас? – спросила Полина.
Я ничего не ответил. Ага – не одна ты умеешь умного молчуна включать. На – пожуй.
Но она не ждала моего ответа долго. Она и так его знала. И тут же проверещала:
– Мне очень понравилась сегодняшняя лекция. И конечно, ваше участие в ней, – улыбочка. – Особенно меня впечатлила история о рыбаке.
– А, притча.
– Вас разве она не тронула?
– Знаете, – я увел взгляд вперед – в слежку за дорогой, – мне кажется, что эти истории сочиняются для бедных. Они позволяют оправдать невозможность зарабатывания денег для комфортной жизни и подменяют это догмами о том, что и без этого можно жить, и вполне себе счастливо.
Я говорил неспешно и старался соответствовать ей содержанием своей речи. Даже удалось успешно вставить в разговор позаимствованное у нее слово «догма».
– Конечно, я признаю, что и многие богатые люди несчастливы, – продолжил я. – Но несчастливы хотя бы не из-за голода. Понимаете, о чем я?
Разумеется, она всё понимала. Ведь у нее коэффициент интеллекта, должно быть, под 200 – этакая не особо нужная, но всё же входящая в комплект опция наряду с такими чрезвычайно важными ее характеристиками как рост, примерно 170 см, окружность талии, где-то 65 см, размер бюста, полагаю, третий… с половиной даже, пожалуй, и… и… по 5 пальцев на каждой руке. Просто отличный образец.
– Да, понимаю, – сказала Полина. – Вы, должно быть, имеете в виду модную пословицу, что лучше плакать в собственном автомобиле, чем в маршрутке?
В моем автомобиле еще никому не было грустно.
Я бросил на нее вдумчивый взгляд, а она смотрела на меня с теплотой. С проникающей в сердце и обескураживающей теплотой. И я не придумал, что сказать в ответ.
А вот на тебе еще порцию моего загадочного молчания! Ты ведь умная – расшифруешь.
Но она вновь не стала затягивать паузу. И сказала:
– А каково вам в таком автомобиле?
Охрененно: шумоизоляция идеальная и ямы проглатываются в ноль.
– Что вы имеете в виду?
– Каково вам живется, имея огромный счет в банке, роскошную машину, дорогие костюмы?
Ну вот опять кто-то без спроса, без стыда и без мыла лезет в мой гардероб. Не комната – а проходной двор какой-то! Это мои вещи! И я их ношу по одной глобальной причине – они мне идут.
– Вы, случайно, не из налоговой? – молотнул я.
И наконец она засмеялась.
И всё сразу засияло. Луна стала больше. Кометы разлетались в стороны. И птички, начирикивая «Оду к радости» Бетховена, вили гнезда в ее длинных черных волосах.
– Нет, не из налоговой, – весело протянула она. – Не отвечайте, если не хотите. У меня не было мысли вас смутить.
Тебе меня не смутить.