Улей. Трилогия - стр. 82
Перешагивая через остывающие тела, мужчина направляется к краю сцены. По вздувшемуся бицепсу стекают густые алые капли, добавляя цвета в выбитую черную сетку. Издали татуировка из идеально ровных гексагонов смотрится как рукав с геометрическим рисунком, сплошь покрывая правую мужскую руку от запястья до той части плеча, что оказалась открытой.
Больные ублюдки. Везде лепят свои соты, даже на телах своих одноразовых фаворитов. Если решат выколоть что-то подобное на ее теле, Кая быстрее сдерет с себя заживо кожу, чем будет носить их сатанинские метки. Но, как правило, «думать и делать» редко подразумевает одинаковые действия, и совсем скоро пчелке предстоит узнать, насколько слабы ее убеждения и как быстро они изменятся под гнетом обстоятельств.
А сейчас, потрясенная увиденным, она отрешенно смотрит на экран, пребывая в обманчивой уверенности, что бесчеловечное шоу плавно двигается к своему финалу, оставив худшие кадры позади. Возможно, так и должно было произойти, но привилегированные гости, возбужденные увиденным, потребовали десерт…
Из темноты навстречу триумфатору сражения и его вдоволь наплескавшейся в кровавой жиже подружке выходят двое. Высокий худощавый блондин, запечатанный в чернильно-черной костюм, и молодая женщина в длинном ярко-алом платье с открытыми плечами. Их маски абсолютно идентичны, но отличаются от остальных как формой, так и наличием узоров и инкрустированных драгоценных камней. Закрыта только верхняя часть лица, а нижняя, включая область шеи у мужчины и декольте у его спутницы, окрашена золотым напылением. Несмотря на все ухищрения, Медею Кая вычисляет мгновенно. Потрясающая фигура, королевская осанка, горделивый наклон головы, замысловатая высокая прическа из густых темных волос – хоть раз увидев, ее невозможно не узнать. Образ этой женщины, помимо воли, словно впечатывается в память, но в данный момент Каю больше интересует ее супруг. Это с ним ей придется договариваться, если Медея сдержит свое слово, а значит, необходимо повнимательнее присмотреться к этому мутному типу.
Не проронив ни слова, мужчина в маске поднимает руку в кожаной черной перчатке и указывает пальцем на девушку в руках главного героя, тот напряженно отступает назад, отрицательно тряхнув головой. Кронос, а это именно он, повторяет свой молчаливый жест. «Трофей» издает сдавленный вопль, блаженная улыбка резко сменяется гримасой ужаса, и она испуганно жмется к своему рыцарю в поисках защиты. Но тот отрывает ее от себя, нехотя ставит свою ношу на ноги, что-то с сожалением шепчет, ласково погладив по щеке. Знакомый жест заставляет Каю шумно втянуть воздух и вглядеться в смазанные черты лица, но они как будто всё время меняются, не позволяя собрать образ воедино. Вряд ли это явление носит мистический характер, хотя всё происходящее и кажется ожившим ночным кошмаром.
Рыдающая девушка в порыве отчаянной мольбы хватает безликого защитника за руку, но он ускользает от нее так же легко и молниеносно, как совсем недавно уклонялся от ударов своего свирепого противника, а потом исчезает, нырнув в темноту за пределами освещенного круга.
Брошенная тем, кто боролся за ее жизнь, как за свою собственную, темнокожая красавица стирает слезы и, расправив плечи, с обреченной смелостью смотрит в скрытое за маской лицо Кроноса, но словно утратив к ней интерес, он, подобно другому трусливо сбежавшему «герою», отступает в темную зону. Медея не спешит удаляться вслед за супругом и берет на себя обязанности хозяйки цирка моральных уродов. Одарив девушку чарующей улыбкой, она обнимает ее за плечи и ведет в другую часть зала.