Украина на перепутье. Записки премьер-министра - стр. 43
Нам пришлось не раз переезжать с места на место. Калуга, Донской, Новомосковск, Донецк, Киев и вот сейчас – изгнание. Всегда именно на жене лежало обустройство нашего быта, создание обстановки, в которой я мог бы работать. И я это всегда ценил. Надо заметить, что Людмилу Николаевну очень уважали на работе. Она всецело была поглощена ею и вполне обоснованно стала заслуженным работником образования Украины. Наверное, ей было непросто быть женой такого трудоголика, как я, отдававшего все силы своей работе. Надо добавить, что я всегда старался оградить семью от всех назойливых любителей «заглядывать в замочную скважину».
Мой сын Алексей родился летом 1971 г. Я не смог встретить его на пороге роддома, поскольку был в то время на военных сборах. Но зато потом он был со мной всегда, и я старался дать ему все то, чего был лишен в детстве – отцовское внимание и заботу.
Поступив в 1988 г. после школы в МГУ, он старался в дальнейшем жить самостоятельно, и я поддерживал его в этом, потому что искренне считал и считаю – каждый мужчина должен достигать в жизни всего сам.
К большому сожалению, все невзгоды, настигавшие меня как политика, преследовали и его. Я категорически не могу понять той жестокости и несправедливости, с которой так называемые «цивилизованные» политики вымещают свою злобу и ненависть на моей семье. Ко всем моим политическим решениям моя семья никогда не имела никакого отношения. Я никогда не обсуждал в семье ни текущие дела, ни тем более какие-то готовящиеся решения. У меня твердый принцип: политика политикой, семья семьей.
И вот на сына, который уже почти двадцать лет живет самостоятельно, не зависимой от меня жизнью, обрушиваются совершенно незаслуженные преследования только за то, что его отец принимал какие-то политические решения, к которым сын был абсолютно не причастен.
Я горд тем, что мой сын достойно выдерживает обрушившиеся на него и его семью испытания, без истерики и по-мужски твердо.
Часть 2
Годы премьерства
Что делать? Что сделано?
В моей жизни особый период наступил 11 марта 2010 г., когда после долгих и трудных переговоров с союзниками по коалиции нам удалось сформировать правительство Украины и я переступил порог кабинета премьер-министра. Я навсегда запомнил свои тогдашние ощущения. За предыдущие пятнадцать лет мне приходилось неоднократно бывать в этом кабинете – во времена премьерства В.А. Масола, Е.К. Марчука, П.И. Лазаренко, В.П. Пустовойтенко, В.А. Ющенко, А.К. Кинаха, В.Ф. Януковича, Ю.В. Тимошенко, Ю.И. Еханурова. Я никогда не испытывал какого-то особого преклонения перед чинами и должностями и приходил в этот кабинет по текущим делам.
Но 11 марта меня охватило какое-то тяжелое, гнетущее чувство, как будто меня придавила невероятная тяжесть. Я обвел глазами мое новое место работы и, нигде не найдя святого образа, вышел – настолько тягостной мне показалась аура кабинета.
Я попросил соединить меня с наместником Киево-Печерской лавры владыкой Павлом и обратился к нему с просьбой срочно приехать и освятить кабинет. Надо сказать, что уже через несколько минут владыка Павел приехал и совершил обряд освящения. Я сразу же почувствовал облегчение, словно какой-то груз свалился с моих плеч.
Задачи, стоявшие перед нашим правительством, были колоссальные по трудности. Что мы имели тогда? Жесточайший кризис, при котором страна потеряла 15 % своего валового внутреннего продукта (ВВП), высокую инфляцию, неработающие банки, практически остановленное строительство и абсолютно недееспособную управленческую систему. Вот мелкая, но очень характерная деталь. Персональный автомобиль премьер-министра был неисправен. Не дело премьера вникать в такие мелочи, но это был наглядный показатель тогдашней «разболтанности».