Ученица мертвой белки. Книга 2 - стр. 3
И Мартин начал творить, призвав на помощь воображение и волю. Вселить частицу себя в мертвое тело представлялось проще, куда сложнее было творить материю из собственных чувств. Как говорил пан Йоселевич? Воображение – врата в непознанное, иные миры…
Раскрутив воронку из эмоций, противоречий, дуальности, памятуя о прекрасном, чистом и одновременно дурном, порочном, о силе древней и темной, он создал Ведьму.
Амазонка ахнула:
– Подумать только! Я говорила с твоим Создателем!
Всплеснув руками, она задела стоявший рядом плетеный стул, и тот, как сметенный ураганом, отлетел к двери.
Рассыпавшись в извинениях, Амазонка собралась поднять порушенный предмет мебели, но Ведьма жестом остановила ее: суета была не к месту. Погружаясь глубже и глубже в прошлое, Ведьма вспоминала… Осторожно, боясь прервать ход ее мыслей, Амазонка спросила тихо-тихо:
– Какой он тебя создал?
Ведьма не отвечала. Не поднимая глаз, неслышной поступью, с дрожащей свечою в руке прошла она к зеркалу. И снова, как много раз до того, отраженное пламя опутало языками пустые щели глазниц, лишенный кожи череп, подернутые тленом кости лицевого скелета.
– Такой он создал меня, – мрачно промолвила Ведьма, оскалив зубы, при отсутствии кожи казавшиеся непомерно крупными.
Свеча погасла, исчезло и чудище. Ведьма отвернулась от зеркала, вновь засияв своею лживой инфернальной красотой.
– Может быть, тебе известно, кто создал меня? – спросила Амазонка.
– Я поведаю об этом позже, – ответила Ведьма, усаживаясь напротив подруги.
И ароматы талого воска и ладана постепенно наполняли хижину, пока Ведьма вспоминала… Ведьма говорила…
Итак, на дне каменного колодца квинтэссенцией своего темного начала, дремлющих на задворках души истоков зла, перевернутых ценностей, лжи и коварства, алчности и запретных страстей Мартин сотворил Ведьму. Явившись, ее действительный облик ужаснул Создателя. Тот содрогнулся, узнав в нем свое отражение, и одновременно торжествовал, ликуя сердцем, что отражение свершилось. Преисполнившись жалости к уродливому и злому существу, пробужденному к жизни одним эгоистичным желанием иметь в услужении проекцию собственной темной сути, Мартин наделил Ведьму чарами и Силой, способной ими управлять.
Создание стояло рядом, на расстоянии вытянутой руки. Желая дотронуться до Ведьмы, он протянул кисть. И тогда постиг новую истину – отражения нельзя коснуться. Видя, как сокрушен Создатель, Ведьма впервые заговорила:
– Отражение неосязаемо для своего Создателя. Ты коснешься своего отражения, лишь оказавшись в Зазеркалье. Я принадлежу Кладовой небыли.
Ее голос слышался издалека. Создание, будучи частицей его самого, оставалось недосягаемым.
– Кладовая небыли… – проговорил Создатель, вспоминая ушедшее, прошлое, потерянное.
И еще вчерашним умом понял он, что прошел испытание – не того ли от него ждали изобретательные устроители, лишениями и одиночеством вынуждая творить, распылять свое «я» на сущности, отражать и отражаться? Он помнил и то, что пройти испытание означало умереть. И живо представил, как кто-то вроде тихой и безупречно исполнительной Сильвы уже готовит для него операционную, где искушенный нейрохирург тщательно выкромсает его мозг, вычленив ту самую красную точку. Зачем? Что будет с этой точкой дальше – значения не имело. Надо было торопиться.