Убийство в садовом домике - стр. 6
Фурман открыла навесной замок и осталась снаружи, на летней веранде. Кейль обернулся. Масловы спустились по огороду вниз, чтобы через забор наблюдать за действиями сотрудников милиции. С другой стороны участка Фурманов, через два ряда заборов, работал мужчина в черных рабочих штанах и поношенной осенней куртке, делая вид, что собирает на участке мусор. Больше любопытствующих в округе не было.
– Иди первым! – подтолкнул в спину эксперта Агафонов.
Иван вошел в домик минут через пять, когда эксперт уже сфотографировал следы обуви на полу. Прямо перед ним за столом у окна сидел мужчина лет пятидесяти. Стол был поставлен к окну торцевой частью, чтобы за ним могли сесть минимум пять человек. На столе были остатки закуски, две стопки, початая бутылка водки «Пшеничная», двухлитровая банка с водой и пепельница с несколькими окурками сигарет «Астра». Печь в углу комнаты давно прогорела, в помещении было холодно и сыро, как на улице. На кровати у окна, выходившего на дорогу, лежали старый матрац и сложенное в несколько раз шерстяное одеяло.
– Значит, дело было так! – сказал Кейль, бегло осмотрев место происшествия. – Хозяин в момент удара лежал грудью на столе лицом вниз, на сложенных перед собой руках. Перед тем как лечь, он отодвинул от себя тарелку с квашеной капустой и банку с водой. Значит, на стол он лег еще в сознании, похоже, сильно пьяный. Убийца вошел в комнату, взял топор у печки и со всего размаху врезал ему обухом по макушке. Мозги наружу, весь стол в крови. Похоже, смерть наступила мгновенно. Кровь не размазана по столешнице. Значит, он после удара уже не двигался.
– Вы подходили к трупу? – спросил у потерпевшей Агафонов. – Как вы догадались, что он мертв?
– Дверь была незапертой. Я с веранды позвала его, вошла, а там…
Фурман всхлипнула и сразу же, без перехода, завыла так, что у мужчин кровь в жилах застыла. В это время по дороге вдоль забора Фурманов шли первые садоводы с трамвая. Услышав душераздирающий вой, они притормозили, но Петрович отогнал их:
– Идите, граждане! Здесь ничего интересного нет.
Кейль прикрыл дверь на веранду и злобно вполголоса спросил начальника:
– Что ты к ней с идиотскими расспросами лезешь? Весь стол в крови, в голове у покойника дыра, а ты спрашиваешь, как она поняла, что мужу череп проломили? Теперь все, хана! Без медиков мы ее из истерики не выведем. До сего момента она действовала на автомате, а теперь будет выть, пока ее транквилизаторами не успокоят.
Агафонов ничего не ответил, вышел наружу.
– Петрович! – позвал он. – Вызови по рации «Скорую помощь».
– Какая «Скорая»! – запротестовал водитель. – Ты на дорогу посмотри! Здесь ни один рафик не проедет, а ты: «Скорая», «Скорая»!
– Иди вызывай! – прикрикнул на него Агафонов. – Если «Скорая» не сможет проехать, то ты поедешь врачей встречать. Не дай бог она умом тронется! Со стрессом шутки плохи.
Петрович матерно выругался и пошел выполнять приказ. Не успел он дойти до автомобиля, как на летней веранде появилась одна из женщин с участка Масловых. С собой у нее был чемоданчик с красным крестом на боку.
– Что случилось? – встревоженно спросила она. – Лида, что с тобой?
Женщина заглянула в комнату, увидела труп за столом, смертельно побледнела, но самообладание сохранила.
Под пристальными взглядами сотрудников милиции она вынула из чемоданчика шприц, сломала головку у ампулы и сделала беспрерывно воющей Фурман укол в руку. Потерпевшая всхлипнула и постепенно затихла. Абрамов принес из комнаты стул, усадил Фурман в углу веранды.