Убийство в районной поликлинике - стр. 17

Нина Анатольевна Башевич вошла в кабинет следователя уверенной, твердой походкой. Песцовая шуба небрежно распахнута, в ушах огромные серьги, на губах тонкий слой карминовой помады.

С первой секунды между ними зародилась антипатия. Меряя друг друга взглядами, они ждали, кто заговорит первым. Так продолжалось секунд тридцать. Наконец Ялович взяла инициативу на себя.

– Садитесь, пожалуйста, Нина Анатольевна, – холодным любезным тоном предложила она, – Вам известно, зачем я вас пригласила?

– Да, муж передал мне.

– Отлично. Хочу вам напомнить, что я веду официальный допрос и могу привлечь вас к ответственности за дачу ложных показаний.

– Я не собираюсь давать ложных показаний, – антарктическим тоном проронила Башевич.

– Это в ваших интересах, Нина Анатольевна, – кивнула следователь.

Башевич промолчала. Поудобнее расположившись на стуле, она приготовилась ждать вопросов следователя.

Ялович вцепилась взглядом в невозмутимое холеное лицо Башевич, и внезапно ее захлестнула необъяснимая волна раздражения. Стекла очков словно подернуло пеленой, а левая щека непроизвольно дернулась несколько раз. К счастью это состояние мгновенно прошло, и через секунду она уже овладела собой. Не понимая, что на нее нашло, и, досадуя на себя за это, Ялович, уже полностью взяв себя в руки, приступила к допросу.

– Нина Анатольевна, – начала она, – Во сколько вы вчера появились в поликлинике?

– Где-то без четверти пять.

– А какова была цель вашего визита?

Башевич улыбнулась вставными зубами.

– Хотела предложить главврачу кое-какие изменения в порядке записи на прием к врачам.

– А, так вы общественница, – улыбнулась в ответ Ялович, – Очень похвально. И что же новенького вы посоветовали, поделитесь?

– С удовольствием, Тамара Викторовна, – В нашей, да и в ряде других поликлиник талоны к врачам выдают в восемь. Это рано. Я считаю, надо записываться с вечера.

– Именно по этой причине вы пришли к Поиловой? – рассеянно поигрывая ручкой, уточнила Тамара Викторовна.

– Конечно, я же сказала.

Ялович несколько секунд изучала это важное самодовольное лицо, а потом внезапно треснула кулаком по столу.

– Вы будете нести ответственность за дачу ложных показаний, Нина Анатольевна!

– О чем вы? Какие ложные показания?

– Хотите, я скажу вам, зачем вы приходили к Поиловой? Хотите?

– Ну, говорите, говорите, – бросила Башевич.

– И скажу, – Ялович неожиданно расслабилась. Напряжение исчезло.

– Поилова шантажировала вас, – раздельно, четко, с уверенностью произнесла следователь.

И в следующую секунду ее заполнило торжество. В глазах Башевич мелькнул испуг. Пусть на мгновение, но все же мелькнул. Надо отдать должное Башевич, она быстро справилась с собой и невозмутимо ответила:

– Полная чушь.

– Готовы это подтвердить официально?

– Конечно, если у вас есть время заниматься всякими глупостями.

Ялович внесла в протокол, что свидетельница Башевич отрицает факт шантажа.

– Вы были знакомы с Поиловой раньше? – продолжила допрос Ялович.

– Нет, впервые увидела.

– Итак, когда вы зашли в кабинет?

– Я точно не помню. Где-то в районе семи.

– Долго вы у нее были?

Минут двадцать.

– Ну, и что вам сказала Поилова по поводу ваших предложений? – не скрывая иронии, поинтересовалась следователь.

– Сказала, что подумает.

– При вас Поилова собиралась пить чай?