Убить нельзя помиловать - стр. 3

Вот видите, как важно для нас чувство сатисфакции. Ведь, если не придет, не воздастся по заслугам, не возмздится, то, как говорят господа психологи, гештальт останется открытым. И в эту «открытость» будут заползать бактерии и вирусы ненависти, очень и очень вредные для здоровья.

Видите, если даже из-за кино мы способны так испереживаться, если сердце рвется в клочья от сострадания к вымышленному герою, то, что говорить о жизни. И не чьей-то там абстрактной жизни, а нашей собственной. Которую нельзя, как кино – прервать и, как страничку в книжке – перелистнуть.

Когда дерутся «плохие» с «плохими» ничего такого с нами не происходит, никакие чувства и эмоции из недр души не поднимаются, не всколыхиваются, ничто в тебе не откликается. Разве что любуешься красивой постановкой самой драки.

У плохих с плохими свои правила игры. Они играют на равных. Вот и я теперь на равных со своим бывшим мужем. И, я не обязана ни прощать его, ни отпускать ситуацию. Теперь, я разрешаю себе ненавидеть.

А начиналась история моей невероятной любви, как у всех – красиво и многообещающе. И, как все, я наивно полагала, что у меня-то уж точно все сложится по-особенному, по самому счастливому из всех возможных сценариев. Так думают все влюбленные люди. Возможно, кто-то там наверху специально вводит их в это трансовое состояние любви, напрочь отшибающее интуицию, здравый смысл и способность трезво мыслить. И скорее всего так и нужно, иначе мало кто стал бы жениться, выходить замуж и рожать детей, то есть «плодиться и размножаться», как изначально было завещано всему живому на земле.

Впрочем, не все связывают одно с другим, многие рожают детей вне брака, но, все равно по любви чаще, чем по глупости. Залетая «по глупости», женщина, как правило, делает аборт.

Я не сделала. Я родила ребенка, когда мне было двадцать пять. От мужчины, которого любила больше жизни. Так всегда говорят, когда хотят проиллюстрировать высшую степень нахлынувших на тебя чувств. Хотя, на самом деле никто не знает – сколькие из нас взаправду отдадут свою единственную жизнь за объект обожания, если вопрос выбора действительно возникнет.

Теперь я точно знаю – глупости все это. Нельзя класть на чашу весов столь неравноценные вещи. Но, тогда я так не думала. Тогда я была влюблена без памяти и уверена, что готова умереть ради любимого человека.

Это был мой первый мужчина. И это, конечно же, имело значение, потому что ничто нас так не привязывает к человеку, как первый сексуальный опыт. Это потом, когда тебе уже будет с кем сравнивать, влюбившись, ты сможешь хоть изредка включать мозги, а в тот незабываемый момент первопознания, ты управляема одними лишь чувствами и проснувшимся либидо. А точнее, разбуженным твоим первым мужчиной, которому ты отныне послушна и предана, как собака хозяину.

Я тоже была предана, поглощена своим чувством, накрыта им с головой, когда ни думать, ни спать, ни дышать. Психологи частенько называют такие чувства больными, а отношения созависимыми. Но, в тот момент я пребывала в том совершенно безбашенном двадцатилетнем возрасте, когда всё, что происходит и случается в девичьей жизни – происходит и случается во имя Любви. Именно так – пишется с большой буквы, а произносится с особым трепетом.

Тридцатипятилетний музыкант по имени Борис с демонической харизмой и божественным голосом слёту завладел моим сердцем, душой, разумом, ну и телом, конечно. Я влюбилась в него без памяти, теряя волю, ощущение реальности и себя. Мы жили вместе почти пять лет, с весны по осень обитая на чьих-то дачах, а зимой кочуя с квартиры на квартиру его бесчисленных знакомых, уезжающих на гастроли и в загранкомандировки.