Убить Еву - стр. 4

Ракитин посмотрел на помощника.

– Ну что, Володя, надо разыскивать эту женщину.

– Шерше ля фам, как говорят французы! – усмехнулся практикант. – И тут без женщины не обошлось.

– Все-таки налицо состояние аффекта, друг мой, – заметил следователь. – Убийство в состоянии аффекта, как и предположил Леонид Валерьевич.

– Эта женщина, конечно, вся на нервах. Но не факт, что убийца именно она, – продолжал отстаивать свою точку зрения неугомонный практикант.

– Она выбегает из подъезда дома, где в это время происходит убийство ее знакомого, и ты думаешь, что она к нему не имеет отношения?

– Может, она как раз увидела убитого и пришла в ужас. Вот и вылетела из подъезда как сумасшедшая.

– Если бы она нашла труп, то вызвала бы полицию.

– В состоянии аффекта могла и не вызвать. Просто не подумала про полицию.

– Наблюдательная Варвара Степановна заметила бы, когда она входила в подъезд. Ладно, друг мой Володя, не будем тратить время. Нам нужно найти орудие убийства и эту незнакомку. Где работал наш пострадавший?

Выяснилось, что Юрий Алексеевич Кочетов работал в каком-то научном институте, что располагался за городом, километрах в 30. Ракитин подумал, что даже хорошо, что придется ехать за город. При такой жаре кондиционированный воздух в салоне машины был очень кстати.

Вольготно развалившись на заднем сидении машины, Андрей Ильич размышлял вслух о новом деле. А сидевший за рулем Володя продолжал спорить. И делал это так ненавязчиво, что обоим беседа доставляла удовольствие. Когда-то вот так же Андрей Ильич развлекался с сыном Степаном. Следователь приходил домой с работы и за ужином рассказывал вкратце о своем новом деле, которое вел, а Стёпка подкидывал ему версии вплоть до самых невероятных, как горячие пирожки, что выкладывала на обеденный стол его бывшая жена Маша. И всех троих накрывала словно теплым, уютным одеялом атмосфера любви и взаимопонимания.

Вот и Володя Хлебников невольно своими предположениями и возражениями будил в душе наставника отголоски давно забытого счастья. Послал же Бог в лице вышестоящего начальства Ракитину такого практиканта! «Вот натаскаю за год мальчишку, – с теплотой в душе думал Ракитин, – и можно будет думать о пенсии». Он не знал точно, когда соберется на пенсию, но мысли о спокойной беззаботной жизни посещали его регулярно. «Уеду за город, в деревню, поближе к земле, к истокам», – мечтал он как-то отвлеченно и возвышенно. Мечты о пенсии стали отдушиной для Андрея Ильича, когда сильно уставал или особо остро ощущал собственное одиночество. Но мечты – мечтами, а сейчас надо было раскрыть странное убийство.

– И кому понадобилось убивать ученого? И зачем? – произнес он вслух, глядя на стриженый затылок практиканта. «Вот и Степка мой так же коротко стригся когда-то», – подумал он не к месту.

– Да кому угодно! Да и причин может быть миллион, – ответил Хлебников, энергично крутя руль, – от банальной ревности до промышленного шпионажа.

– Промышленного шпионажа? Ну, это ты загнул, Володя. Какой еще промышленный шпионаж? – хмыкнул Ракитин. – Вот ревность – вполне подходящий мотив. Убитый был привлекательным мужчиной, холостым.

– Надо узнать, чем он занимался в этом своем институте. Может, был носителем гостайны? Иностранные шпионы за ним следили, выведали все, что им нужно, а потом убрали свидетеля.