Убить Ангела - стр. 19
Наконец она перестала кричать и пришла в себя достаточно, чтобы заменить отстрелянную обойму. Ее взгляд метнулся к схрону за шведской стенкой: она боялась, что оттуда вырвутся новые вооруженные боевики. В тайнике ничто не двигалось, но краем глаза Коломба видела, как пространство вокруг преображается. Стоило сфокусировать взгляд, все ускользало, но в миллиметре за периферией зрения спортзал наполнялся неуловимыми тенями, языками пламени, беззвучными криками и летящими, как фрисби, столешницами.
Коломба, задыхаясь, упала на колени. Она била кулаком о бетон, пока на костяшках не лопнула кожа и боль не рассеяла кошмар – кошмар, который, как ей прежде казалось, навсегда остался позади.
С полными слез глазами она на четвереньках подползла к Инфанти и приложила пальцы к его липкому от крови горлу. Пульс был нитевидным, но постоянным, однако левая половина его лица превратилась в фарш. Коломба подавила приступ тошноты, достала из кармана бумажные салфетки и прижала к ране, пытаясь остановить кровотечение.
По лестнице застучали шаги, и Коломба вскинула пистолет. На ступенях показались Эспозито и Альберти.
– Госпожа Каселли! – закричал Эспозито. – Не стреляйте!
Она опустила оружие:
– Нам нужна «скорая».
– Какого черта здесь стряслось? – спросил Эспозито.
Коломба продолжала зажимать рану Инфанти.
– В схроне прятался мужчина с ружьем. Да вызови ты наконец «скорую»!
– Рация здесь не ловит. Ни хрена не ловит! – всхлипнул Альберти.
Эспозито отвесил ему оплеуху:
– Проснись, сосунок! Беги на улицу и позови врачей! Они сразу за спецназовцами. Пошевеливайся!
Альберти побежал наверх, и Эспозито склонился над имамом:
– Этот еще живой.
– Смени меня, – сказала Коломба.
Эспозито занял ее место. Только поднявшись, она заметила, что перемазалась кровью по локоть.
«Жаловаться не на что. Эта кровь могла быть твоей», – подумала она, все еще дрожа и задыхаясь. Все это не на самом деле. Всего лишь кошмар из прошлого. Как и поезд и Париж.
Она не убивала этого человека.
Имам прижимал руки к развороченному животу, почти неслышно бормоча молитву. Под ним растекалась лужа крови.
– Врачи уже на подходе, – сказала ему Коломба.
У имама, казалось, наступило просветление. Он перестал молиться.
– Омар был славным мальчиком. Он просто испугался, – чуть слышно произнес старик.
– Омар?
– Омар Хоссейн… Мальчик, который в меня стрелял.
– Он причастен к теракту в поезде?
Словно понимая, что его время на исходе, имам поспешно возобновил молитву. Коломба повторила вопрос и встряхнула его за хрупкие, костлявые плечи.
– Нет. Он был настоящим мусульманином, но знал, что вы ему не поверите… Потому что он был знаком с… теми из видеоролика.
Коломба почувствовала новый прилив адреналина:
– Кто они такие, имам?
Его взгляд затуманился.
– Преступники… фальшивые… Все это обман, – пробормотал он.
Она снова мягко встряхнула старика:
– Пожалуйста, скажите мне, кто они.
– Я не знаю. Отпустите меня… – Он снова начал молиться на арабском.
Поняв, что не имеет права настаивать, Коломба пожала липкую от крови ладонь имама:
– Спасибо, что спасли мне жизнь.
В первый и последний раз имам взглянул ей в лицо и обнажил красные от крови зубы в улыбке:
– Не я спас вас, а всесильный и достохвальный Аллах. Он уготовил вам особое предназначение, хоть вы об этом пока и не знаете, – сказал старик. Челюсть его обмякла, и он умер.