У каждого свой путь. Книга вторая - стр. 35
Только через сутки она вспомнила о письме Николая Горева и короткой встрече в пещере. Решительно развернула помятый листок и прочла:
– «Дорогие мои папа и мама! Если можете, простите, что долго не сообщал о себе. В Союз возвращаться я не собираюсь. Мне там делать нечего. Вместе с моими братьями-мусульманами я воюю, и буду воевать дальше за свободу Афганистана против неверных. Я понял, что заблуждался, отправляясь сюда. Думал, что несу мир, а сам помогал неверным убивать праведников. Теперь мой бог – Аллах, я принял ислам всем сердцем. Забудьте обо мне, теперь мое имя Ахмад».
Степанова хотела смять этот клочок, но потом подумала о родителях Горева и не стала. Аккуратно свернув, спрятала во внутренний карман куртки, решив передать, когда вернется. Теперь стало ясно – Бредин и Горчаков щадили ее и не сообщили о предательстве Кольки, хотя знали об этом.
Глава 3
Усама управлял многочисленными фирмами и филиалами через Интернет. Он занимался нефтяными и химическими проектами, телекоммуникациями и спутниковой связью, строительной компанией «Аль-Хиджра» и инвестиционным концерном «Таба». Его империя росла с каждым днем. Через подставных лиц он приобретал все новые и новые фирмы в разных странах мира. Большая часть денег по-прежнему шла на войну в Афганистане против Советского Союза.
Марина появилась в родном районе в начале октября, не предупредив родителей о своем приезде. День стоял солнечный и яркий. Шелестели под ветерком золотыми листьями березы, багровел среди них единственный клен. На асфальте разлилась большая лужа. На воде, словно крошечные кораблики, покачивались опавшие листочки. Прихрамывая, женщина выбралась из вагона, подхватила чемодан с сумкой и направилась к автостанции, перешагивая через рельсы. Вещи были тяжелыми, но она не жаловалась – впервой что ли. Если бы не болевшая нога, все было бы нормально. За неделю до отлета из Афганистана, женщина неудачно спрыгнула с БТРа, подвернула стопу и теперь хромала.
Народу внутри станции оказалось полно. Билетов в кассе не было. Слышалось переругивание в очереди и визгливый голос невидимой кассирши. Степанова не переживала – все шофера знакомы с детства. На этот раз за рулем автобуса сидел ее «недруг» по детским проказам – Борька Балатов. Мужик усмехнулся яркими полными губами, увидев прихрамывающую Марину. Распахнул дверцу и слегка наклонился:
– На побывку? Забирайся ко мне в кабину и садись на крышку мотора. Там сейчас толкотня будет, а ты, я смотрю, снова подбита!
Легко спрыгнул на землю. Подхватил чемодан, сумку и играючи забросил внутрь. С легким смешком, неожиданно подхватил женщину на руки и усадил на свое сиденье:
– Сиди пока тут, я все равно документы оформлять пошел…
В салоне было пусто, хотя народ уже толпился возле дверей ПАЗика, завистливо глядя на сидевшую Степанову. Она дотронулась до коричневого дерматина, прикрывавшего крышку мотора: он был теплым, но она быстро сообразила, что крышка сильно нагреется. У самого стекла лежало одеяло. Дотянулась до него и, аккуратно расстелив на краю, перебралась на крышку. Та чуть прогнулась под ее легким телом и все. Вернулся вместе с кондуктором Борис, на ходу беззлобно матеря бабу. Молча заскочил в кабину и пожаловался:
– Ишь, взъелась! Чужих сажаю! А того не понимает, что ты подружкой детства являешься! Сиди и внимания не обращай, если эта курица скрипеть начнет… – Тут же обернулся на забиравшуюся с тюком бабку: – Бабуля, тюк давай сюда! Я на мотор положу, а то ты всю дорогу перекрыла!..– Когда автобус тронулся, спросил, покосившись на ногу женщины: – Снова ранили?