У чужих берегов (сборник) - стр. 22
– Что – в цирке работал?
Ну и дьявол!
– Вбейте вот в это бревно гвоздь наполовину. Товарищи, найдется гвоздь?
От сгрудившихся вокруг нас милиционеров отделились двое, побежали к сараю и вернулись с большим гвоздем и молотком.
– Вот сюда вбейте. На уровне глаз…
Ну, держи серьезный экзамен, товарищ народный следователь.
Пять шагов… восемь… Еще два… и еще два.
Браунинг три раза выбросил легкий дымок. Из трех одна да найдет гвоздевую шляпку.
Так, есть! Гвоздь вбит пулей. Милиционеры смотрят на меня, широко открыв глаза.
– Да милый ты мой человек! – вдруг в неистовом восторге кричит начмил. – Да где ж такое видано? Видал стрелков, видал! Но то из винтовки! А тут из такой пукалки! Ура товарищу следователю! С таким не чай пить – водку! Смирнов, Рязанцев, Тропинин! Тащите его ко мне! Арестовать его, артиста!
Как я ни упирался – день пропал. Пришлось пить водку. И пить так, чтобы – ни в одном глазу, как говорится. Единственный глаз Шаркунова все время наблюдает. Внимательно и хитро…
Домой меня доставили на лошади начальника милиции. Шаркунов провожал и все время спрашивал:
– Как самочувствие?
– Отлично… Завтра утром – не забудьте – дознания на просмотр…
– Слушаюсь! Ну и орел!.. Так, говоришь, всю Гражданскую – на фронтах? Три раза ранен?
– Дважды ранен и тяжело контужен… Да уезжай ты, сделай милость!
Утром следующего дня Шаркунов предстал перед моим столом в сопровождении своего помощника с пачкой дознаний. На замечания щелкал каблуками, позванивая шпорами, приговаривал:
– Слушаюсь, товарищ следователь! Будет исполнено, товарищ следователь!
На третий день вернулся из района секретарь райкома товарищ Туляков. Он оказался прихрамывающим человеком средних лет, с простым крестьянским, но не бородатым, а гладко выбритым лицом. На пиджаке в большой шелковой, вишневого цвета розетке – орден Красного Знамени.
– Садись… Семью не привез?
– При первой возможности… Думаю на будущей неделе дать телеграмму. Вот только мебелишкой кой-какой обзаведусь…
– Значит, не сбежишь… Не сбежишь? Фронтовик?
– Фронтовик. Не сбегу.
– Дел много. Ох и много дел! Вот тут я тебе накопил…
Он хлопает ящиками письменного стола и вынимает одну за другой бумаги с размашистыми резолюциями.
– Это из Глазовки. Там председатель сельсовета совсем закомиссарился. Орет на людей, кулаком стучит по столу. Проверишь и доложишь. А вот из Леоновки. Тут, видишь, дело хитрое: послали мы туда недавно нового учителя, а он с кулачьем схлестнулся. Вместе пьянствуют, школа по неделям закрыта. Наведи следствие. А здесь из Бутырки пишут: водосвятие устроили, черти! Арестуй попов и доставь сюда! Ну, тут таловские сообщают и тоже об учительнице: с парнями шашни затеяла! Любовь на полный ход, парни из-за нее разодрались, а дело стоит. Поезжай и сделай строгое внушение. Если нужно – хахаля арестуй и привези сюда. Подержим в РАО. Пусть охладится.
– М-да…
– Что? Испугался? Не робей – поможем!
– Да нет… Работы я не боюсь.
– Вот и хорошо. От работы сколь ни бегай – она тебя все одно сыщет… Ну, поедем дальше: в Хомутовке сельсоветчики секретаря сняли. Красного партизана. Якобы – неграмотный. А приняли секретарем кулацкого сынка. Тут, брат, дело политическое. Нужно со всей строгостью закона… Да ты что на меня уставился?
– Ничего, я слушаю. Продолжайте.