Тяжёлая корона - стр. 23
Нам приходится ждать почти час, пока отец выйдет из дома. Возможно, он занимался делами, запершись в своем кабинете. А может, просто тянул время, чтобы нам досадить.
Папа тоже одет официально, в дымчато-серый смокинг, а его свежевымытые борода и волосы благоухают марокканским маслом. От отца пахнет сигарным дымом и водкой, так что, возможно, он проводил встречу с кем-то из своих подчиненных.
– Трогай, Тимур, – говорит он, едва сев в машину.
Мы с Адрианом двигаемся в угол, чтобы дать папе больше места. Оглядев нас, он удовлетворенно хмыкает, одобряя наш внешний вид.
– Никакой выпивки, – говорит папа Адриану.
– Будет странно, если я не выпью хотя бы бокал шампанского, – замечает брат.
– Только шампанское, – рычит папа. – Если я увижу, что ты пьешь что-нибудь крепче, я велю Родиону связать тебя и залить в тебя бутылку водки.
– Звучит не так уж плохо, – шепчет мне на ухо Адриан. Он говорит это так тихо, что слышу только я. Брат не такой дурак, чтобы огрызаться отцу.
Машина останавливается перед «Парк-Уэст», длинным плоским зданием почти без окон и с выкрашенными в темный цвет стенами. Должно быть, это какой-то выставочный комплекс – я вижу поток людей из высшего общества, направляющихся внутрь, так что ясно, что мы здесь на каком-то торжестве или ужине.
Я оглядываюсь по сторонам и замечаю темно-синий с золотом баннер с надписью «Чикагский благотворительный аукцион „Грин-Спейс“. Озеленим город вместе!».
Потрясающе. Возможно, папа поборется на аукционе за яхту.
Отец выходит из машины, мы с Адрианом следом. Брат подает мне руку, чтобы помочь подняться по ступеням на этих каблуках. Стоит нам выйти, как нас ослепляют вспышки камер. Вряд ли кто-то из чикагской прессы знает, кто мы такие, но мы с братом всегда составляем потрясающую пару. Каждый из нас красив сам по себе, ну а вместе мы просто неотразимы. Даже самые разодетые гости оборачиваются, чтобы поглазеть, и я слышу шепот тех, кто недоумевает, откуда мы взялись.
Папа идет впереди и выглядит довольным. Он считает нас своими активами, а потому наша красота имеет цену. Самого отца трудно назвать красивым, хоть он и привлекает внимание. Поэтому, чтобы обеспечить себе красивых детей, он женился на самой красивой женщине в Москве. Наша мать не была ни богатой, ни образованной. Ее отец был дворником, а мать заведовала небольшим детским садом в их доме.
Мамина лучшая подруга убедила ее принять участие в национальном конкурсе моделей «Свежие лица». Конкурс транслировался по телевидению, и зрители могли голосовать за понравившихся участниц. Из двадцати пяти тысяч девушек, принявших участие в конкурсе, моя мама получила подавляющее большинство голосов и более чем вдвое обошла обладательницу второго места.
Ее называли «Сокровищем Москвы» и «Принцессой севера». Отец смотрел конкурс и делал ставки на нее с самого начала. Когда мама выиграла, он получил три миллиона рублей – больше, чем весь призовой фонд. Мама же выиграла сумму, равную пяти тысячам долларов, шубу и пачку купонов на покупку косметики «Натура Сиберика», которая была спонсором мероприятия.
Папа зациклился на этой девушке и, используя свои связи, выяснил ее имя, адрес и место работы (обувной магазин).
На следующей неделе он пришел к маме на работу. И он был не первым – пожилому механику и обезумевшему от любви студенту уже пришла в голову та же мысль. Но им моя мать дала от ворот поворот. А вот избавиться от моего отца было невозможно. Он велел ей поужинать с ним и ждал у входа в магазин, пока мама не согласилась.