Ты, я и море - стр. 5
– Значит завтра? – встрепенулась мать. – Что ж ты молчишь, надо же подготовиться к такому важному визиту, может быть и леди Дарби приедет!
– Уже завтра…? – пролепетала Минни, ее глаза сразу же наполнились слезами, и она убежала в свою комнату, так ничего и не поев.
Минни снова прорыдала весь вечер, часам к девяти у нее началась нервная икота, и Ричард Стоттерт не выдержал. Строго отмахнувшись от протестовавшей жены, он ворвался в комнату Минни, присел к ней на кровать и обнял ее. Минни, все еще рыдая, повисла у него на шее.
– Ну-ну, будет-будет, – ласково утешал ее Ричард, высмаркивая ее носик своим большим мужским носовым платком, – я тебя, маленькая моя, в обиду не дам никому! Не разрешу нашим бабам сделать тебя несчастной. Думаешь не знаю, откуда уши растут у этой истории? Сейчас же напишем письмо с отказом, и отправим с прислугой.
– Правда, папа, папулечка?! – Минни не верила своим ушам. – А что же мы скажем?
– Что-нибудь придумаем! Скажем, что ты не готова выйти замуж, что согласилась, так как лучше него никого нет, но поняла, что семья и дети не для тебя. Что ты хочешь остаться жить с нами, поддерживать родителей в старости.
Минни с тревогой заглянула отцу в глаза.
– Это я так, для отговорки, чтобы подсластить пилюлю! – успокоил ее Ричард.– Наломала ты дров, конечно же, своим согласием! Бедный Чарльз, чем он заслужил такое оскорбление… Хоть бы со мной посоветовалась!
Минни снова захлюпала носом. Действительно, почему она не открылась отцу?
– Вы оба помутились разумом, – ворчала разочарованная мать. – Мало того, что отказываетесь от такой партии, так еще и со скандалом!
Но скандала не случилось. Чарльз Стэнли, получив утром послание от Минни, принял отказ стоически и, почему-то, уверил себя, что все это временно, и их союз все же состоится. О ее недавнем согласии не было известно никому. Видимо, Чарльз сам не был уверен в чувствах Минни к нему и решил подождать официальной помолвки, прежде чем рассказывать семье и друзьям. Тем не менее, он ответил в письме, что вполне понимает и восхищается привязанностью Минни к родителям, и что его предложение остается в силе. Минни бы предпочла, чтобы он его забрал совсем, но и так можно было перевести дух.
С тех пор обе семьи продолжали встречаться на светских раутах и концертах. Чарльз вел себя с Минни подчеркнуто вежливо и предусмотрительно, но несколько отдалился, и стал реже показываться в их общих компаниях. Минни быстро оправилась, вновь обрела свою искрометную беззаботность, и даже была благодарна Чарльзу, что он помог ей лучше узнать себя, свои желания и надежды. Она поняла, что никогда больше не пойдет на компромисс, что либо она действительно останется жить с родителями, либо влюбится без оглядки, как ей всегда мечталось. Последнее, правда, что-то никак не происходило.
И вот, почти что через год, Чарльз Стэнли, удостоверившись, что у Минни и в самом деле нет другой серьезной привязанности, вновь предпринял попытку к сближению, прислав ей приглашение на ежегодный Ливерпульский бал. И сейчас он стоял перед ней у Главного зеркала, почтительно склонив голову. Минни вдруг разозлилась, что ей приходится все время оправдываться. Она уже овладела собой после первого смущения, и даже улыбнулась.
– Да, в прошлом году именно вы сопровождали меня на бал, я прекрасно помню, Чарльз. И да, я получила несколько приглашений. Я подумаю и дам вам знать, – и с этими словами Минни горделиво откланялась, дав понять, что разговор окончен.