Ты, я и другие - стр. 11
– Просто зашибись. Объясни тогда, зачем ты спутался с белобрысой совладелицей ресторана? Опять…
Она буквально выплевывает последнее слово. На мгновение я теряюсь. Потом до меня доходит. Бет все рассказала подруге. О том, что случилось много лет назад.
– Это же было давным-давно, – шепчу я.
– Что? Не слышу! – Она подносит ладонь к уху. – Полагаю, сейчас прозвучало извинение за то, что ты разбил Бет сердце. Опять.
Я почти хватаю джин-тоник с подноса официанта.
– Мне жаль. Конечно, мне жаль. Каждый день…
– Слова, Адам, это все слова… Спасибо за чек.
Она встает, поправляет сшитые на заказ брюки и смотрит на меня в упор:
– Я все-таки надеюсь, что у нас выйдет сохранить рабочие отношения. Но в том, что касается твоих с Бет дел, не жди, что я буду на твоей стороне.
Тянусь к ней и касаюсь руки:
– Я и не жду, Карен. Слушай, я лишь хочу с ней поговорить. Просто поговорить, объясниться.
– Ты причинил ей дикую боль. Какие к чертям объяснения?
– Но мы женаты уже…
Карен громко фыркает, стряхивает мою руку и уходит. Мужчины снова таращатся ей вслед, а потом переводят взгляд на меня. Вся сцена напоминает размолвку любовников, и злодей в этой пьесе я. Отлично. Они не так уж и ошибаются.
– …уже двадцать лет. – Я договариваю фразу бокалу джина с тоником. Одним глотком допиваю остатки, впервые по-настоящему осознав положение дел. Неужели моему браку конец?
Какого дьявола он заканчивается так нелепо? Хотя чего я ждал? Что могу слегка развлечься, потом признать свою ошибку, и Бет примет меня назад? Вот дерьмо! В голове мысли двигаются по кругу, и я понимаю, что сквернословлю так же, как Бет.
Выхожу из ресторана. Через три часа Эмма ждет меня на ужин. Дерьмо-дерьмо-дерьмо!
Я слегка пьян. С белой тарелки взирает тушеный ягненок. Белая столешница, белый стул, ковер тоже белый. На коленях – белая льняная салфетка. Белый Дом.
– Ты не совершенство, знаешь? – Я наставляю на Эмму вилку. – И все это… – Тычу вокруг, подыскивая точное слово. – Белое.
– Еще вина?
– Ты не безгрешна. Вовсе нет. Ты ведь знала, что я женат. Да, ты знала.
Она отпивает из бокала. Соглашается:
– Знала.
– И все это белое… – Я обвожу вилкой комнату, капая соусом на белый ковер. – Упс! – У меня что-то с координацией, и я подношу слегка дрожащую руку ко рту. – Грязь. Эмма, у тебя грязь.
Она встает, выходит в кухню и возвращается со средством для чистки и тряпкой. Нагибается и начинает тереть ковер.
– У меня тоже грязь… на душе, – шепчу я. – На самом деле два пятна. Два больших уродливых черных пятна.
Она смотрит на меня снизу вверх, кивает и возвращается к ковру под ногами.
– Тебе так идет… враскорячку.
Смеюсь во весь голос. Я в ударе, я капец какой остроумный. Просто капец.
Глава 5
– Не будь к себе так сурова, – говорит она.
Я рассказываю о работе. Об ощущении, что я недостаточно хороша в своем деле, что, возможно, никогда не добьюсь успеха.
Каролина интересуется:
– А если ты достигнешь всего, к чему стремилась, то все равно будешь подвергать свои успехи сомнению?
Я моментально прихожу в ужас:
– Подвергать сомнению?
Громко выдыхаю. Это именно так выглядит? Обдумываю ее вопрос и вжимаю голову в плечи.
Она подается вперед:
– Вот слушаю я тебя… Уж слишком ты по отношению к себе сурова. Если бы кто-нибудь другой так с тобой обходился, ты подала бы судебный иск за издевательство.