Ты против меня? - стр. 26

Но он был прав. Вчера я всерьёз решила, что Никита хочет поцеловать меня. Хотела ли я того же?

Ни за что.

Нет.

Может быть...

На какую-то несчастную секунду.

Еще несколько мгновений мы играем в гляделки, пока Тамбов первым не отводит взгляд. Схватив футболку, закидывает ее на плечо и убирается из-под моего окна.

Я выдыхаю, сердце в груди по-прежнему бешено стучит. Но расслабляться нет смысла, ведь в школе мы снова встретимся.

В Истерн меня, как ценный груз, доставляет Лукас – неулыбчивый мужчина лет тридцати, работающий водителем в логистической компании Димы, которая занимается морскими грузовыми перевозками.

Что неудивительно.

Галифакс – крупный порт, расположенный на берегу одной из самых больших гаваней планеты. Город в разы меньше Москвы, и все, что я пока видела – холмы, еще зелёные парки и церкви, не вызвало дикого восторга.

Дима хотел это исправить, предложив провести субботу всем вместе: пообедать в гавани, погулять по набережной, покататься на катере. Но я отказалась. Больше не хочу быть ему ничем обязанной. И деньги, сколько смогу, обязательно верну ему. Он мне не отец, чтобы тратить на меня такие суммы и развлекать по выходным. Что до моего отца… Теперь у него точно другая жизнь. Последние четыре года мы не очень ладим. Мне сложно понять, почему он ушел от нас. Ведь Светлана в его судьбе появилась намного позже.

Но, вот представьте, вчера у меня была семья, любящие родители, а сегодня отец собирает чемодан и переезжает на съёмную квартиру, мямлит, отводя взгляд, про то, что у взрослых иногда так бывает. Мама, как заведенная, лишь повторяет его слова.

Заканчивался второй год без рецидива, анализы были в порядке, я была здорова, перевелась из школы в гимназию и чувствовала себя хорошо. Мне казалось, все самое худшее для нас осталось позади. Но папа ушел.

«Жень, ну ты же все понимаешь?»

Наверное. Может быть.

И только я начала забывать, что значит жить в полной семье, как мама решает выйти замуж.

Я что, шутка для них?

Взрослые просто делают, что хотят и никого не заботит, что чувствуют дети.

Ведь мы же все понимаем, верно?

Да ни черта мы не понимаем.

Разглядывая фасад Истерна, я надеюсь, что этот день выдастся не таким отстойным, как вчера, и не спеша шагаю по брусчатой тропинке. За спиной слышен бодрый стук каблуков, и я прижимаюсь к бордюру, чтобы не мешать идущим позади.

— Привет, — мне на плечо опускается рука с изящными тонкими пальцами и маникюром.

— Ивонн, — киваю ее обладательнице. Девушка идет справа, отставая на пару шагов, словно преследует меня.

— Твой брат больше не привозит тебя? — спрашивает она.

Я снова оглядываюсь и останавливаюсь. Ивонн тоже тормозит.

— Мой кто? — хмурю брови. — Ах, ну да. — Мне никак не привыкнуть к тому, что теперь у меня есть братья. — Нет. У меня аллергия на мотоциклы. С недавних пор.

— Какая жалость, — изогнув бровь, Ивонн ухмыляется.

Я смотрю ей прямо в глаза, пытаясь понять, что стоит за этой усмешкой, но взгляд девушки не дает никаких подсказок. Однако сомнений у меня не осталось. На полу класса мадам Лэмберт я едва не села на шпагат по ее вине.

Прежде чем обогнать меня, Ивонн поправляет волосы, собранные тонким ободком и стряхивает с рукава пиджака невидимые ворсинки. Весь ее облик кричит о том, как она довольна собой. Хотя, на ее месте, я бы чувствовала то же самое. Но я – это я. Невысокая, неуклюжая неудачница, которая снова забила на дресс-код, потому что тот красный пиджак на мне – просто форменное уродство. Другое дело, Ивонн. Такое ощущение, что эту модель шили специально для нее.