Ты мне не сестра. Закрытая школа - стр. 8
— Давай, давай. Не давись, - забирает тарелку Василиса Фёдоровна и ставит перед «хорошим» другую. – Знаю, что ты капусту не любишь.
— Знаете? - поражается Максим, да и, чего греха таить, я.
Понимаю лук, понимаю - чеснок. Но капусту-то чего не любить?! Она-ж безобидная и не имеет никакого специфического вкуса!
Хмыкнув над заскоками этого странного кудрявого, я откусываю от пирожка, что украла с блюда посередине стола.
"О!", - вылупляюсь на румяный бочок. ''С капустой.".
— Хочешь? - предлагаю моему сводному откусить от пирожка.
Максим, чем-то поняв(внутренним чутьём, наверное),что я подготовила ему капустную подставу, скрещивает руки на груди и закатывает глаза. Пожимаю плечами и, дожевав первый, правда, вкуснющий пирожок, утягиваю с тарелки второй.
— М-м-м. Пища богов. Вы - мастерица на все руки, Василиса Фёдоровна, - нахваливаю я её с набитым ртом и щеками хомяка. – Вот бы и я бы как вы умела готовить, а так... Я даже "яише[э]нку" пожарить нормально не способна. Когда съеду от вас и стану жить одна, хоть бы не умереть голодной смертью.
Василиса Фёдоровна расплывается в улыбке и отмахивается от меня, как бы говоря: "Что ты?! Что ты?!"
Под: "Кушай-кушай, девочка моя, на здоровье.", Василисы Фёдоровны, я забираю с блюда третий пирожок. Наслаждаясь тёплой выпечкой, уже не замечаю светлую улыбку, возникшую на губах Свиридова.
После того, как наелась пирожков, я почему-то никак не могу заткнуться и опять начинаю выводить Свиридова на эмоции:
— Зря от пирожков отказался, Куст ты мой привередливый...
— Максим, - зовёт его экономка и он поворачивается к ней, отвлекаясь оттого, чтобы ответить мне. Наверняка что-то гадкое сказануть хотел. – Я давно уж поняла, что ты капусту не любишь.
А между мной и Василисой Фёдоровной много общего. Оказывается мы обе любим издеваться над всякими кустами, которыми распоясались настолько, что так и просятся, чтобы их секатором "почикали".
— Но ты так трогательно не хотел показывать мне, что тебе не нравятся блюда с капустой. Я умилялась-умилялась и вот «доумилялась», что забыла тебе рассказать.
А, не... Рано я радовалась. Нет общего. Нет.
— В следующий раз спроси у меня, что входит в состав. Не хватай сразу.
— Я просто... Вас отвлекать не хотел, - бурчит мило покрасневший Свиридов.
"Мило?", - Замираю с вилкой около рта. "Мило? Алёна! Ёлки-палки. Очнись!", - Щипаю себя за ляжку... "Уф. Отпустило.".
— Алёна, не бери плохой пример, - смотрит на меня дружелюбно экономка. – Если что не нравится, неси обратно. Ты не обидишь меня.
— Нет, нет. Всё вкусно, - набиваю я исправно рот.
— Тогда приятного аппетита тебе, милая.
— Спасибо-спасибо, - запиваю водой еду я, а Василиса Фёдоровна почему-то не уходит.
Сложив руки на внушительной груди, выжидательно смотрит на Максима.
Тот, возведя глаза к потолку, еле-еле, чуть не помер от натуги, выдавливает:
— Приятного аппетита, Алёна.
И этого оказывается достаточно для того, чтобы Василиса Фёдоровна, довольно кивнув, вернулась к своему занятию. К упорному взбиванию чего-то такого, что надо очень долго взбивать. Я же просто не могу не ответить на хрен знает что, но явно не проявление воспитанности.
— Тебе тоже приятно...
Свиридов удивлённо изгибает бровь.
—...подавиться. Организуй себе асфиксию, порадуй свою сестрёнку. Хорошо? - зверски отрываю хлеб зубами.