Ты (мне) меня изменил - стр. 39
Отец о том, что его обманули, узнал случайно, когда Борьке и двух лет не было. Поехал к родителям в деревню, а соседка и проболталась, как матери моей помогла конкурентку устранить.
После этого родители то ругались, то мирились. А потом мама и вовсе решила домой уехать, потому что отец погуливать стал. Вначале в городе втихую заводил подруг, потом уже в посёлке не стесняясь.
Я в деревню редко ездила. Папины родители умерли ещё до моего рождения, а мамина мама была женщиной с тяжёлым характером. Она умерла, когда я в школу пошла. Мама дом продала и купила себе швейную машинку.
— Она мне так и заявила: иди к мужу и живи с ним. На меня нечего своих детей вешать. А я так складно придумала: оставлю ей Борьку и в город подамся. На работу устроюсь, мужика нормального найду.
Мама впервые так разоткровенничалась. Раньше она только и обвиняла то меня, то отца, то Борьку.
— И выставила меня бабка твоя. Да ты её небось и не помнишь. Я и вернулась к Игорю. Что я только не делала. И со шкафа прыгала, и ноги в кипятке парила, и аскорбинку литрами пила. Ничего тебя не брало. Родилась девчонкой, я и решила, что хоть ты меня слушаться будешь. Думала, что воспитаю себе на радость тихую, покорную доченьку. Я же тебе колготки в универсаме доставала, каких ни у кого не было, — мама привычно оседлала своего любимого конька. — Всю ночь шила костюм снежинки на утренник. А ты!
А я что? Я потом этими колготками и получила по попе, потому что за гвоздь в стуле зацепилась и порвала. А платье снежинки, сшитое мамой, было очень красивое, но размера на два меньше меня. Пока воспитательница меня в него одевала, шов на боку разошёлся. Так мама после утренника прямо в актовом зале при всех меня отчитывала, что я жирная корова.
Было ли что-то хорошее в моём детстве? Определённо было. Мама не всегда третировал нас с Борей. Иногда в ней просыпалась неуёмная материнская любовь. Она становилась ласковой, возила нас в город по музеям, устраивала праздники. А потом или я, или Борька случайно делали что-то не так, как хотела мама, и наша сладкая жизнь быстро сворачивалась. Мы по детской наивности в следующие разы пытались продлить праздник, угождали маме, вели себя примерно, но через день-два всё равно находился повод для наказания.
Были, и достаточно долгими, периоды равнодушного существования. Когда мама делалась тихой и задумчивой, нас с Борей не замечала. В один из таких периодов я умудрилась заболеть и полежать в больнице с месяц, пропустив школу, за что потом получила отдельно.
Мама тогда уже неделю ходила спокойной, не ругалась на пролитый на кухне компот, не наказала Борьку за двояк по геометрии. Немного пофырчала на то, что расклеились его ботинки и надо новые покупать. Но мы с братом и так их уже несколько раз клеили и даже прошивали как умели большой цыганской иголкой. Очень боялись, что мама опять накажет за порчу вещей и запрёт дома на неделю.
В пятницу мама собралась квасить капусту, которую мы в три пары рук дотащили с рынка. Брат был отпущен без лишних слов к другу в гости, мне милостиво разрешили почитать книгу в комнате. Хотя я боялась, что потом получу наказание за безделье, поэтому пару раз приходила на кухню уточнить, действительно ли не нужна моя помощь. Мама отказывалась, продолжая шинковать капусту огромным ножом и утрамбовывать её в кастрюлю.