Твоя... Ваша... Навеки - стр. 14
– Рад, что вы в добром здравии, леди Рианн, – произносит Клеон наконец.
Я киваю, ощущая его цепкий ледяной взгляд, словно препарирующий меня, понимающий, почему я стою между двумя его приятелями, держа Арсенио под руку.
– Благодарю.
– Мы все наслышаны о недавнем происшествии, случившимся с вашей семьёй, – Валентина умеет говорить так, что к тихому, ровному голосу её нельзя не прислушиваться и обычные фразы, пустые, светские и заношенные, будто старая одежда, в устах её кажутся полными искреннего тепла и участия. – Сочувствую вам, леди Рианн, мне жаль, очень жаль, что вам пришлось пережить подобное, я бы и злейшему врагу не пожелала ничего столь ужасного, но я тоже рада, что вы пребываете в добром здравии и чудесно выглядите.
– Благодарю вас, леди Регис, – повторяю я, продолжая кивать бессмысленно, словно расписной деревянный болванчик на шарнирах, привезённый из-за моря.
– Что-то ещё, Лео? – осведомляется Арсенио нетерпеливо.
– Ты куда-то спешишь? – парирует Клеон, но рассматривает по-прежнему лишь меня, и волчица тихо, исподволь изучает его в ответ.
Приглядывается, принюхивается, решая, считать ли этого инкуба угрозой, зарычать ли на него предупреждающе, напоминая, что она занята, или Клеон и такой малости не стоит?
– Да, мы спешим, – Арсенио бросает на Клеона выразительный взгляд, говорящий ясно, что собеседнику следует воздержаться как от дальнейших расспросов, так и от слишком пристального внимания ко мне. Интонацией недвусмысленно подчёркивает местоимение «мы» и Клеон, отвернувшись от меня, смотрит на приятеля недовольно, озадаченно, словно в первый раз его видит.
– Известно, кто злодей? – Валентина даже слово «злодей» произносит без трагического пафоса, исполненного возмущения праведного, но фальшивого насквозь, как и почти всё в этом городе.
– Нет, леди Регис, – отвечаю я.
– Какая жалость! Но, уверена, ваш брат непременно разыщет и передаст негодяя в руки правосудия.
– Не сомневаюсь.
– Прошу прощения, леди Регис, но, к нашему сожалению, нам действительно пора – мы ещё не поздоровались с лордом и леди Огден. Доброго вам вечера, – Байрон отвешивает Валентине церемонный поклон и первым покидает общество Клеона и его спутницы.
Арсенио и Клеон ещё несколько томительных, напряжённых секунд буравят друг друга испытующими взорами и наконец Арсенио уводит меня, лишь изобразив небрежный кивок Валентине на прощание. Столь откровенное равнодушие и грубость граничат с оскорблением, однако я уверена, что едва ли Валентина придаст им чрезмерное значение. Она в достаточной мере снисходительна к недостаткам окружающих и предпочитает игнорировать чужие промахи и отсутствие такта, нежели возводить их в ранг личной проблемы, требующей немедленного решения. Пожалуй, куда больше меня страшит возможность встречи с леди Лизеттой Дэлгас, дальней родственницей Арсенио и ныне бывшей клиенткой Байрона, – слишком очевидно и недвусмысленно выглядим мы втроём, чтобы не догадаться, из-за кого Байрон ушёл из агентства и что я ответила-таки на ухаживания Арсенио. Более того, чем дольше мы идём через полный гостей зал – я под руку с Арсенио, Байрон по другую сторону, не прикасается, но всем своим видом и положением относительно меня демонстрирует, что он не посторонний и не просто знакомый, – тем сильнее мне кажется, что все всё понимают, что им известно абсолютно всё о нас, включая скандальное предложение инкубов и моё полубессознательное желание ответить согласием.