Твоя безумная "фанатка" - стр. 53
Кто-то пел, на заре
Дом родной покидая,
Будешь ты в декабре...
Из грандиозного реверанса Нелли плавно опустилась на пол. Грустная и задумчивая. Как велено по роли. Актриса хоть куда.
Вновь со мной, дорогая... [1]
— Отлично, — довольный преподаватель, подскочив с кресла в первом ряду, дал знак, чтоб сделали тише звуковые эффекты. — Три минуты. Дальше сцена Распутина с мышью... — и вот тут он заметил Матвея, замершего в проходе. — Батюшки, какие люди. За что же вы почтили нас своим присутствием? За что такая честь старому маразматику, которому пора на пенсию?
Матвей колкость принял стойко. Сам виноват. Заслужил.
— Хотел извиниться. За свои слова и поведение.
— Как трогательно. Совесть зачесалась? Или испугался вылететь из Академии?
— Нет. На это плевать. Просто я знаю, что был не прав.
Несколько секунд на него пристально смотрели.
— Романтика, чувства — это всё просто замечательно, молодой человек. Но творческая личность должна уметь абстрагироваться. Даже если артисту ампутировали ногу, он должен прыгать так, словно его у них две. Если вы этого не можете, быть может сцена — не ваше?
Он прав. Сотню раз прав.
— Может быть, — лишь честно ответили.
Чудик тяжело вздохнул, поджав губы. Принимал решение.
— Марш на сцену. Замена! — этот крик уже улетел в зал, чтобы его услышали остальные. — Меняем сцену Распутиным на сцену со знакомством Анастасии с Дмитрием. — строгий взгляд на Матвея. — Ты ещё здесь? Три секунды, и я передумаю.
Можно ли сказать, что это следовало расценивать как тёплое перемирие? С учётом того, что учитель заставил его потом до вечера разбирать давно ненужный и забытый хлам в подсобном помещении, громоздящийся баррикадами до потолка?
Где он, к слову, как раз и отыскал нужное для сегодняшнего вечера барахло. Да, закопался он в том клоповнике практически на полдня, но понимал, что дело обошлось малой кровью. Его вспыльчивость могла обернуться куда большими проблемами.
И вот теперь рабский труд окупил себя блеском в глазах Нелли. Значит, не зря давился пылью и собирал волосами паутину.
— Голодная?
— А ты тут ещё и ресторан где-то припрятал? — усмехнулась она.
— Не совсем. Прости, но тебя ждёт более скромный ужин, — из-за ширмы выудили бумажный пакет с буквой «М» и высокий термос. — Бургеры, картошка, наггетсы, чай? Кофе решил не делать. Вдруг будешь буянить от кофеина на ночь глядя.
— Это что, свидание? — подозрительно прищурилась Пелька, пока её увлекали к скамье, укрывали ноги пледом и раскрывали пакет с ароматным и пока ещё тёплым фаст-фудом.
— Свидание.
— Забавно.
— Что именно?
— Последнее свидание у меня было больше двух лет назад, — откусывая от чизбургера, пожала плечами она.
— А твой Максим, что? Не по этим делам?
Опасная тема. Матвей понял это по напрягшейся спине собеседницы.
— Максим не мой. Он общемировое достояние.
— А общемировое достояние об этом знает?
— О чём ты?
— Ведёт он себя с тобой так, словно ты его девушка, — Бондарев, разлив чай по таре, протянул ей дымящуюся пластиковую чашку.
— Ничего не добавлял туда? — на всякий случай принюхалась та. Вдруг решил отомстить.
— Подсыпать отраву в пойло — твоя привилегия.
— Какие мы злопамятные.
— Не злопамятные, но впредь ты будешь отпивать из всего первой, прежде чем предлагать мне. Так что по поводу твоего ухажёра?