Туманы замка Бро. Том 3 – 4 - стр. 11
Милдрет вздрогнула.
– Это значит… – медленно проговорила она. – Значит… Это случится опять?
Грегори отвёл взгляд и молчал. «Я всё сделаю, чтобы этого не произошло», – билось в голове, но обещать он не мог и слабость свою признавать не хотел.
Плечи Милдрет опустились, и она замерла, не говоря больше ничего, будто смирилась с судьбой. Теперь уже Грегори сжал кулаки и молча смотрел на неё.
– Он сказал, – Милдрет сглотнула, – сказал – все знают, что ты развлекаешься со мной.
Грегори сильнее втиснул ногти в ладони.
– И что? – спросил он. – Какая разница, что они говорят?
– Но это не так! – Милдрет подняла на него взгляд. – Ни разу, Грегори! До сих пор… Да и теперь…
Грегори шагнул к ней и, наплевав на попытки сопротивления, прижал к себе.
– Пусть говорят, что хотят, – сказал он тихо. – Они все никто. Для меня важна только ты.
Милдрет всхлипнула, и, обхватив шею Грегори руками, прижалась к нему.
– Я люблю тебя, – прошептала она. «Несмотря ни на что», – пронеслось в голове.
– Я тоже тебя люблю, сердце моё.
Прошло три дня. Милдрет оставалась задумчива и мрачна – впрочем, такой она была почти что всегда.
Первую пару дней Грегори ходил от стены к стене, пытаясь осмыслить своё новое положение, но вместо мыслей о нём в голову постоянно лезла Милдрет. Она почти не выходила – ни во двор, где всё ещё боялась встретиться лицом к лицу с теми, кто о ней говорил, ни за стены замка, где тоже теперь чувствовала себя неуютно одна.
На третий день вечером Грегори усадил её за стол и стал диктовать письма, одно за другим. Он писал всем, кому писал до сих пор, и вопрос во всех письмах был один: «Готовы ли вы поддержать меня, когда время придёт?»
Отсылать их с Милдрет он, впрочем, не спешил. Вместо этого дождался, когда в карауле будут стоять люди Артура, и попросил найти слугу, который не умел бы читать. С ним были переданы письма, которые следовало отнести адресатам внутри замка, и оставалось ещё одно – для Доба Воробья, которое должна была, но пока не могла передать Милдрет.
Ещё одно письмо было адресовано Тизону, и его относила Милдрет, потому что скрывать эту переписку и связывать её с другими не было смысла – с Тизоном Грегори хотел поговорить лично и просто назначал встречу в письме.
С выездом за пределы замка он Милдрет не торопил – ему самому было неспокойно от мысли, что та отправится одна, и в конце недели, попросив достать новую верёвку, Грегори прикрепил её сам и спустился по стене вместе с Милдрет.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он уже в деревне, наблюдая, как Милдрет усаживается на коня.
Та пошевелила бёдрами, будто проверяя собственное состояние и, поморщившись, сказала:
– Хорошо.
Звучало неправдоподобно, и, оставив свою лошадь, Грегори сказал:
– Возьмём одного коня. Ехать недалеко.
Он забрался за спину Милдрет и обнял её, так что спина девушки плотно прижималась к его груди. Пах мгновенно наполнило возбуждение – ничего поделать с собой Грегори не мог.
Милдрет чуть повернула голову, вглядываясь в его лицо, и Грегори понял, что она тоже это ощутила.
– Трудно быть с тобой рядом и не чувствовать ничего, – сказал Грегори тихо, прижимая её ещё плотней.
Милдрет сглотнула. Качнулась чуть назад и прильнула своими губами к его губам.
С тех пор, как они вернулись в замок Бро, это был их второй поцелуй, и Грегори мгновенно ощутил жажду, которая до сих пор дремала в нём. Он стремительно перехватил инициативу, силясь проникнуть в Милдрет хотя бы так, почти что (трахая) её рот языком. Милдрет обмякла, полностью полагаясь на руки Грегори, державшие её. Она отвечала мягко, не пытаясь вторгнуться на территорию господина и просто позволяя Грегори делать по-своему. А когда тот отстранился и заглянул Милдрет в глаза, пытаясь отыскать там осуждение или одобрение, прошептала: