Туманы замка Бро. Том 3 – 4 - стр. 10

Ели молча. Они сидели по разные стороны стола и не соприкасались даже руками, хотя обычно Милдрет использовала любую возможность встретиться хотя бы кончиками пальцев.

Когда завтрак, состоящий из яиц и каши с беконом, подошёл к концу, Милдрет встала, собираясь отнести посуду на кухню, но Грегори накрыл её руку своей, не позволяя уйти.

– Было больно? – спросил он.

Милдрет вздрогнула и попыталась вырвать руку, но не смогла.

Грегори тоже встал и, не отпуская руки Милдрет, подошёл вплотную к ней.

– Скажи.

– Да, – Милдрет попыталась спрятать взгляд. – Но дело не в этом… господин.

– Не надо так, Милдрет.

– А как? – Милдрет вскинулась и наконец посмотрела на него прямо и зло. – Тебе понравилось, да? Тебе, не мне. Так понравилось, что ты захотел попробовать сам!

– Да, захотел! – Грегори крепче стиснул её кисть. – Ты бы видела, Милдрет… Ты такая… – Грегори зажмурился и покачал головой. – Ты сводишь меня с ума. Один твой вид. И я хочу стать ещё немного ближе к тебе – но не знаю как.

– Нашёл способ? – Милдрет, уже не пытаясь вырвать руку из пальцев Грегори, сжала её в кулак.

– Да. Мне кажется, нашёл, – Грегори тоже надавил на его запястье сильней. – Но если тебе больно… Если ты не хочешь… Я не причиню тебе боль. Я люблю тебя, Милдрет. Что бы ты ни думала обо мне теперь.

Милдрет зажмурилась. Остатки обиды ещё отравляли её изнутри, но она уже чувствовала, что простит – и вчерашнюю ночь, и всё, что когда-либо сделает ей Грегори, какой бы сильной не была боль.

– Тебе можно всё, – сказала она вслух негромко, – я не хочу тебя бояться и не могу тебе не доверять. Я принадлежу тебе и буду тебе служить, как и обещала.

– Но тебе было больно? – повторил Грегори.

– Пусти! – не выдержала Милдрет и снова попыталась вырвать руку, на которой пальцы Грегори уже оставили красные следы.

Грегори опустил глаза и, заметив эти следы, медленно поднёс руку Милдрет к лицу, а затем коснулся губами каждого из них.

– Мне было больно, – произнесла Милдрет наконец, чувствуя, как её снова захлёстывает злость, – но я умею терпеть боль. Мне было в сто раз больней не от того, что он делал со мной, а от того, что ты видел меня такой. От того, что ты отдал меня ему. От того, что всё это было не с тобой, а с ним. И от того, что ты тоже этого хотел. От того, что тебе было всё равно, Грегори, ты просто хотел попробовать так же, как он. Я не хочу злиться на тебя. Я знаю, что в этом нет смысла. Ты можешь делать всё, что захочешь со мной. Но я не могу. Потому что я тоже… тоже тебя люблю, – она высвободила руку из пальцев Грегори и обхватила себя, силясь спрятаться и понимая, что спрятаться некуда – куда бы она ни пошла, каждый шаг её будет проходить на чьих-то глазах. – Я боялась выходить во двор с утра, – сказала она уже тише, – потому что они могли знать. Все вчера видели меня. Я…

– Никто не видел, – тихо произнёс Грегори и приподнял было руки, чтобы её обнять, но когда Милдрет отпрянула, настаивать не стал. – Я любого убью, кто что-то скажет про тебя.

– Любого? – Милдрет вскинулась и снова посмотрела на него со злостью. – А его?

– Однажды – и его.

– Ты обещал ему меня? Что значит «ты дал слово», Грегори?

Грегори облизнул губы.

– Тогда, три года назад… Я заключил с ним сделку. Он не отдал бы мне тебя, если бы я не обещал, что по первому требованию отдам тебя ему.