Трубадура - стр. 28

*

Василиса снова плюнула через порог. И не пустила через этот порог. Но Степа вышел сам на голоса. За дверью стояла тонкая, красивая и хрупкая женщина. Ему показалось, она совсем не изменилась.

- Мама…

Они гуляли по хмурому ноябрьскому Ейску два часа. И каждая минута этих двух часов слой за слоем смывала все иллюзии, что он копил. Сочинял ведь себя сказки. Они оба с Левой сочиняли. Потому что и Василиса, и отец   хранили гробовое молчание по поводу матери мальчиков. «У нее другая жизнь» - вот единственный и дежурный ответ.

А они фантазировали с Леликом. Левка даже целый альбом нарисовал - как они спасают маму от лап монстра, который ее держит в заточении. Лева всегда был мечтателем. А Степка – нет. А те немногие неизбежные мечты и иллюзии, что были в детстве и юности, растаяли за два часа с женщиной, которую он теперь никак не мог назвать матерью. Даже внутри. Даже про себя.

Нет, она все говорила правильно. И да, ее можно было понять. Но только эффект был почему-то ровно обратный.

Степа, я здесь задыхалась.

Степан, мы с твоим отцом совершенно не подходили друг к другу.

Степочка, в Москве столько возможностей, приезжай поступать.

Он кивал. Не спорил. Только от денег, которые она ему пыталась втиснуть в руку, отказался. Потому что кое-что важное очень отчетливо понял.

У тебя другая жизнь, мама.

*

Он-то это понял. А вот Левка, которого Василиса не дала увидеть Ларочке, все продолжал строить себе иллюзии. И Степа мог себе лишь отдаленно представить, какое впечатление произвел на младшего брата разговор с матерью. Лелик был все-таки не от мира сего. И даже армия его не исправила – все равно оказался в оркестре Черноморского флота. Не служба, баловство одно. Да и нынешняя работа - ди-джеем на дискотеках в курортный сезон, и на радио вне его – тоже житейской мудрости Льву Кузьменко в глазах старшего брата – и отца, кстати! – не добавляла. Лишь Василиса, утратившая с годами часть казачьего норова, относилась к младшему внуку почти с умилением.

Степан попрощался  с Василисой – бабушкой назвать был отучен, да и не мог – какая же она бабушка? С Леликом поговорит позже. В конце концов, брату уже двадцать один, и он вполне в состоянии понять, что белое, а что черное. Степка же это в семнадцать понял.

Укладываясь в постель и натягивая одеяло, которые было длиннее предыдущего, но все равно всех потребностей его нестандартного тела не покрывало, Степан подумал, что, несмотря на всю несхожесть его внешнюю с девушкой с льняными волосами, судьбы у них  - чуть ли не по копирку. С мамами не сложилось как-то.

Нет, при зрелом размышлении и уже почти проваливаясь в сон, Степан заключил, что ему все-таки  повезло больше. У него есть Василиса, отец и Лелик.  А у Туры – только неумолимо впадающий в маразм дед.

______

(1) скинни – узкие джинсы, кроп-топ  - топ, открывающий живот, омбре – метод окраса волос

(2) Нева-арена – придуманный автором спортивный комплекс

5. Кадр пятый. Педро Альмадовар

Кадр пятый. Кто у нас певец женщины? Правильно, Зеленый горошек. Вот сейчас он и возьмет крупный план. Известно, на что и куда.

У Дуровых были гости. Гости, случившиеся в первый раз за весь период жизни Степана в этой квартире. А раньше, если верить профессору, гости в этом доме бывали часто. А уж при Кларе Корнеевне, которая, судя по рассказам брата и внучки, была почти легендарной женщиной – и того чаще.