Трон Знания. Книга 4 - стр. 22
— Он стал покровителем всех религий и заручился поддержкой всех конфессий.
— Вы хорошо знаете историю Грасс-Дэмора.
— В том-то и дело, что не знаю, а додумываю. — Адэр откинулся на спинку стула. — Что ещё предсказывал ваш Странник?
— Третьему королю он сказал, что у подножия ветонского кряжа расцветёт драгоценный цветок.
— И король начал возводить в Лайдаре Поляну Сказок, Площадь Любви и Хрустальный Сад.
— Вы считаете…
— Да, я считаю, — перебил Адэр. — Грассы были одержимы фантастическими идеями. Чтобы их приняли и поддержали другие — придумали Странника и предсказания. Или в роли Странника выступили моруны, что вполне вероятно.
Кебади улыбнулся:
— Я тоже думаю, что Странник — морун.
Адэр вместе со стулом придвинулся к столу:
— Морун-мужчина.
— Мужчина, — кивнул летописец. — Раньше у морун все дети рождались морунами. Теперь у них всего одна дочь-моруна. Сыновья не наследуют их способности.
Худшей судьбы для народа не придумать. Не надо войн и бедствий, чтобы стать вымирающим.
— А знаешь, Кебади, ведь Зерван мог влюбиться в моруну, — предположил Адэр. — Неравные браки всегда были запрещены. Зерван задумал сбежать с возлюбленной, вместе с ней сочинил пророчество и ждал удобного случая.
— Ждал двадцать лет?
— Короли ведут двойную жизнь. Во дворце — супруга, в сердце — любимая женщина. Одно другому не мешает.
— Его супруга умерла через год после свадьбы. После её смерти он правил тринадцать лет. — Кебади сник и стал похож на каплю чернил, свисающую с кончика пера. — Если бы Зерван любил моруну, он бы светился от счастья. А он был несчастным человеком.
Перед внутренним взором возникли портреты Зервана. Грасс-Дэмор процветал, а правитель угасал, будто что-то высасывало из него жизненные соки.
— А я? Я счастлив? — спросил Адэр.
Кебади впился в него взглядом. Сожалея о вылетевших словах, Адэр водил пальцами по обложке тетради. Поздно натягивать на лицо равнодушную маску. Старик успел прочесть всё, что надо и не надо, потому и молчит.
— Вы хозяин своей судьбы, — наконец произнёс он.
— Я даже себе не хозяин, — вымолвил Адэр и потёр грудь. Жжёт там что-то…
Глаза Кебади — светло-серые, почти бесцветные — влажно заблестели. Адэр скривился. Вот только не надо сантиментов! Верный способ взять чувства под контроль — подумать о чём-то отвлечённом. Но мысли упорно возвращались к Страннику и Зервану.
— В пророчестве не говорилось о природных катаклизмах. Почему Странник не предупредил народ о землетрясениях, потопе и засухе?
— Вы в него не верите, — заключил Кебади.
Адэр положил тетрадь на стол:
— Сказкам верят простолюдины. Они верят всему, а другие этим пользуются. Необразованный, невежественный народ легко околпачить. А ещё легче запугать. Любая власть держится на страхе. Как думаешь, Кебади, на чём держится власть моего отца?
— На любви народа.
— Не будь таким наивным. Власть моего отца держится на страхе. Народ привык к спокойствию и благоденствию и боится перемен, которые принесёт с собой следующий правитель.
— То есть вы.
— То есть я. Моя ссылка в Порубежье усилила власть Могана. И если, к примеру, завтра я захвачу престол Тезара, а отца отправлю в изгнание — народ уйдёт за ним, Тезар опустеет. Я буду править подхалимами, лгунами, стяжателями и землями, заросшими сорной травой… Кебади! — воскликнул Адэр, поражённый внезапной мыслью. — Сколько лет ты провёл в замке?