Трофей для хоккеиста - стр. 31

Что ж они злые все такие?

А Влад в особенности.

Если до этого я думала, что Багров жестко играл на тренировках, то теперь я понимаю, что там была лайт-версия, потому что на матче он превращается просто в какую-то машину ярости. Я сижу и непрерывно боюсь. И его и за него.

Перерыв, и снова игра — второй период, где все становится еще хуже, еще напряженнее, еще агрессивнее. Уходит с сотрясением игрок команды соперников, Дмитрий Петрович колет заморозку в плечо нашему игроку. Счет все еще один-один.

Третий период…

Потасовка, борьба за шайбу, махач у ворот, Багров забивает еще один гол…его зажимают у борта сразу двое, он отталкивает их, клюшка скользит по щитку одного из этих игроков…

Свисток арбитра.

— Штраф две минуты игроку под номером тринадцать.

— Только Владу? — я непонимающе оборачиваюсь на Дмитрия Петровича. — Но это же нечестно!

— Такое иногда бывает, судьи посчитали именно так, — с досадой отвечает он.

И тут Багров швыряет клюшку на лед, смотрит в сторону арбитра, что-то ему говорит, а потом издевательски аплодирует, явно показывая, что он думает о справедливости такого решения.

Игроки ржут, зрители тоже, и даже я не удерживаюсь от усмешки.

— Штраф десять минут за дисциплинарное нарушение, — звучит искаженный динамиками голос арбитра.

— Твою мать, — помощник тренера хватается за голову. — Твою мать, Багров, да что ж ты несдержанный-то такой, ебать тебя за ногу?!

Под возмущённый ор стадиона Багров идет к скамейке штрафников. За двенадцать минут нам забивают еще два гола, и игра заканчивается победой чужой команды.

— Он все время так себя ведет? — тихо спрашиваю я у Дмитрия Петровича.

— Примерно, — вздыхает он. — У Влада всегда были проблемы с контролем эмоций, но обычно он справлялся. А сегодня это уже ни в какие рамки не лезет.

После матча я не нахожу себе места.

Мне хочется поговорить с Владом, но одновременно с этим я боюсь к нему подходить. Да и все, кажется, боятся, потому что обходят стороной спортзал, где раздаются равномерные удары кулаком по груше.

Когда уезжает команда соперников и почти никого не остается в служебных помещениях, я все же набираюсь храбрости и робко заглядываю в спортзал, откуда Багров так и не выходил.

Он сидит на скамейке, оперевшись затылком об стену, и его лицо не выражает ровным счетом ничего.

— Можно с тобой поговорить? — осторожно спрашиваю я и сажусь рядом с ним.

— Валяй.

— Я смотрела игру…

— И?

— И мне кажется, что тебе надо поработать с психологом, — собравшись с духом, выпаливаю я. — Ты на игре очень эмоциональный, теряешь контроль над собой во время матча, а это плохо сказывается на результате и…

— Расскажи мне что-то, чего я не знаю.

— Но психолог…

— Херня полная. Не работает.

— А что работает? — участливо спрашиваю я, очень счастливая, что он снова со мной разговаривает. — Ты скажи, я тебе помогу!

— То, что мне посоветовал лет десять назад один хороший игрок, — говорит Багров и смотрит на меня так, что я нервно сглатываю и вдруг понимаю, что мы сидим слишком близко. — Реально рабочий способ.

— И что… это? — шепотом спрашиваю я.

— Хорошенько потрахаться в день перед матчем. Поможешь?