Трое для попаданки. Игры голодного мира - стр. 69
Дыхание перехватывает спазмом от мимолетного ощущения падения, а затем я вижу себя лежащей на широкой кровати с черным постельным бельем. Занявший соседнюю подушку Дисфаль, в воспоминаниях которого я оказалась, протягивает руку, лаская лицо той меня, и я улыбаюсь, легко позволяя ему это. Сама тянусь навстречу, чтобы нежно поцеловать, а потом и вовсе сажусь на его бедра, насмешливо глядя сверху вниз.
Видение развеивается. Темная спальня с ее удивительно доверительной атмосферой близости и счастливого, какого-то недоверчивого восторга, вновь сменяется ночным лесом.
- Поверь мне, - просит Дисфаль, вглядываясь в меня. - Загляни глубже и почувствуй нашу с тобой связь. Ты моя, Ася. Не отталкивай. Я так давно тебя ждал.
Не знаю, как он это делает, но эта его внезапная уязвимость разрушает остатки разделяющей нас преграды. Мне наконец становится легче дышать, а затаившийся где-то в глубине сердца страх рассеивается, уступая место волнительному ожиданию чего-то особенного.
Не отпуская моего взгляда, Дисфаль медленно прижимается ближе. Кожа к коже: его одежда в какой-то момент просто исчезла. Грудь мужчины нечеловечески прохладная. Этот контраст особенно ощутим, потому что я, кажется, вся горю.
- Верь мне, - улыбается, накрывая мое тело своим. - Позволь быть с тобой здесь и сейчас. В конце концов, даже ты должна признать, что я заслужил немного ласки, храня тебе верность двести семнадцать лет, правда?
В глубине потрясающих серебристых глаз этого непостижимого мужчины ярко вспыхивают теплые искры, окончательно смущающие мои чувства. Такое просто невозможно подделать! И пусть я почти ничего не понимаю и никогда не думала, что окажусь в подобной ситуации, Дисфаль излучает сейчас не угрозу, а бьющее по всем нервным окончаниям желание близости, нужду. Словно мы правда давние любовники, и он успел истосковаться в разлуке. Каждый его взгляд, каждое прикосновение так неприкрыто наполнены потребностью быть рядом, что этому нельзя не поверить.
Сопротивляться почти невозможно.
Осознавать это дико и немного пугающе, но связно думать уже толком не получается. Все мои мысли сейчас скорее на уровне ощущений - жарких, возбуждающих, острых. Я словно во сне. Словно все это на самом деле не со мной, а с кем-то другим - с женщиной, для которой вполне нормально позволить двум малознакомым мужчинам любить ее здесь и сейчас.
И пусть я уверена, что никогда не видела Дисфаля прежде, то воспоминание было таким… настоящим. Не знаю, как это возможно.
К тому же, после того, как мы разделили знак, он все равно уже мой. Так почему бы не узнать его?
Почувствовав, что я больше не отталкиваю, Дисфаль приподнимается надо мной ровно настолько, чтобы взглянуть в глаза, и волнующе очерчивает подушечками пальцев грудь:
- Сейчас я могу дать тебе не так много, как хотел бы, но потом… - он вдруг сильно сжимает и без того чувствительный сосок, заставляя меня ахнуть и изогнуться. - В день, когда я вернусь, ты будешь только моя.
Лона касается твердый, налитой член, и я невольно сглатываю, чуть ерзаю под неотрывным взглядом. Тело изнывает от желания поскорее ощутить его внутри, но вот так отдаваться практически незнакомцу все еще до полыхающих щек стыдно. Если б он хотя бы не смотрел… Но Дисфаль даже не моргает, медленно проводя головкой между моих ног, и жадно вглядываясь в лицо. Улыбается. А у меня в глазах темнеет от сумасшедшей смеси жгучего желания, пряного смущения и будоражащих ноток страха, который он на каком-то подсознательном уровне вызывает в самой глубине души.