Тридцать первая жена, или Любовь в запасе - стр. 4

Сайман привык засыпать под её приятный, мелодичный голос. Когда его наставник попытался прекратить их вечерние встречи, ссылаясь на то, что он уже взрослый, то Его высочество стал резко бледнеть и слабеть, страдая от бессонницы. Даже лекаря пришлось вызывать. Узнав, что принц не в силах заснуть без привычной сказки сестры, и никого иного, кроме неё видеть не желает, встречи с Лиссой негласно разрешили. Не доводя это до короля.

К младшему сыну было меньше требований. Это наследника воспитывали отдельно от других детей и берегли, тщательно отбирая круг общения и наставников. Его воспитатели надеялись, что Сайман перерастёт со временем эту привязанность, как другие дети. Но ему уже было семь лет, а отказываться от историй Лиссы перед сном он и не собирался.

По справедливости, и сёстры неплохо к ней относились. Покидая детское крыло, они обещали навещать, и обязательно поговорить о ней с отцом при удобном случае, рассказать, какая она добрая, но быстро понимали, что это чревато неприятными последствиями и грозит вызвать гнев короля. А потом их утягивала круговерть взрослой жизни: балы, поклонники и беспокойство о судьбе младшей сестры отходило на второй план, забывалось.

Элиссабет не обижалась. Она привыкла много читать, погружаясь в свои фантазии, где она путешествует, бороздит моря на корабле, даже открывает новые земли.

- Ты только меня не забывай, и приходи, когда переедешь в другое крыло, - жалобно попросил Сайман, вдруг поняв, что может лишиться её общества.

При мысли, что её затворничество может быть вот-вот прекращено, и она вступит во взрослую жизнь, сердце Элиссабет гулко забилось.

- Конечно! Как ты только мог подумать, что я о тебе забуду?! – с жаром произнесла она, взлохматив мягкие кудри брата.

- Ваше высочество, поторопитесь! – напомнила Марита.

- Да-да, иду. Не стоит заставлять Его величество ждать.

Она и сама ждала этой встречи шестнадцать лет.

Волновалась ужасно. Думала сердце выскочит из груди, когда впервые в жизни покинула детское крыло. Если остальных детей приглашали к отцу, когда у него было свободное время и желание увидеть отпрысков, то её никогда. В такие дни она горько плакала, чувствуя свою ущербность, а слуги приносили что-то сладкое, чтобы утешить. Ведь её даже с днём рождения отец никогда не поздравил. Пусть сам не хотел видеть, но даже подарка ни разу не передал.

Сейчас же, спеша за лакеем через дворец, она чувствовала себя птицей, выпущенной из клетки на волю. За спиной вырастали крылья. Элиссабет начинала верить, что теперь всё изменится.

Никто из встречных не обращал на неё внимания. В лицо младшую принцессу придворные не знали. Идя по открытой террасе, Элиссабет увидела вдалеке прогуливающуюся у фонтана одну из сестриц, старшую на три года Раину, в компании молодёжи. Посчитала это хорошим знаком, начиная верить, что скоро и она сможет присоединиться к ней.

И вот двери кабинета отца.

- Её высочество, принцесса Элиссабет Анирэ Танир, - объявили о её появлении.

- Пусть войдёт.

На подгибающихся ногах она вошла в распахнутую дверь.

Почему-то ожидала, что отец будет один, но в комнате, помимо мужчины за столом, стояли ещё трое придворных. В смятении Элиссабет присела в положенном реверансе, склонив голову.

Принцесса чувствовала, как присутствующие ощупывают её недоумевающими взглядами. Понимала, что сильно отличается от своих красивых и изящных сестёр. В комнате повисла нехорошая, давящая тишина, нарушаемая лишь её взволнованным дыханием, которое становилось всё тяжелее и тяжелее. Лицо покраснело от напряжения, а пауза всё затягивалась. Ноги дрожали от нагрузки. Спасением стал приказ отца подойти. Ещё немного и она бы позорно осела на пол.