Три метра над небом. Навеки твой - стр. 7
Малыш притягивает ее к себе и нежно целует в губы. Поцелуй грозит стать затяжным, но тут Баби отрывается от него и оборачивается взглянув на улицу.
– Какая прекрасная ночь, взгляни на луну!
Малыш, вздохнув, возводит глаза к небу. Баби глядит вдаль. Дома, крыши, луга на окраинах, вереницы высоких сосен, длинная улица, свет фар, отдаленный шум. Если б она лучше видела, то разглядела бы, как парни едут наперегонки, хохочут, сигналят. Может быть, она бы узнала того типа на мотоцикле. Это он подъехал к ней утром, по дороге в школу.
5
В том же городе.
Официант в безупречном белом смокинге лысоватый, полноватый и слегка взапревший, обходит гостей с серебряным подносом. Нет – нет да высунется рука угоститься легким коктейлем с плавающими фруктами. Иная рука, еще быстрее, возвращает пустой бокал. На ободке отпечаток губ. Сразу видно, что пила женщина, можно даже понять, какие у нее губы. Официант думает: должно быть, забавно узнавать женщин по одним только бокалам. Вроде эротических отпечатков пальцев. Возбужденный от этой мысли, он входит в кухню, но там его фантазии в стиле Шерлока Холмса тут же улетучиваются. Кухарка обругала его за то, что он все не придет забрать подносы с поджаренными овощами.
– Дорогая, ты чудесно выглядишь.
В гостиной дама с пережжеными краской волосами обернулась к подруге, улыбается, поддерживая игру:
– И как это у тебя получается?
– У меня завелся обожатель.
– Да ты что? И кто он?
– Пластический хирург.
Обе смеются.
Клаудио вытаскивает пачку Marlboro и закуривает. С наслаждением вдыхает, смакуя, дым.
– У тебя такой красивый галстук!
– Спасибо.
– Тебе очень идет, на самом деле.
Клаудио гордо демонстрирует бордовый галстук, затем инстинктивно прячет сигарету и ищет глазами Раффаэллу. Оглядевшись, он замечает много новоприбывших, приветствует их улыбкой и, не найдя жену, успокоенно затягивает снова.
– Неплохо, правда? Раффаэлла подарила.
На низком столике слоновой кости в серебренных мисочках оливки и фисташки. Холеная рука с ухоженными ногтями роняет две ровные скорлупки.
– Я так беспокоюсь за свою дочь!
– Отчего?
Раффаэлле удалось состроить заинтересованную мину, и Марина продолжает свои излияния.
– Она встречается с отвратительным типом – бездельником, все время торчит на улице.
– И давно они встречаются?
– Вчера отметили полгода. Мне сказал сын. И знаешь, что они сделали, нет, только представь себе!
Раффаэлла оставляет в покое слишком твердый орешек. Теперь ей стало интересно.
– Нет, не знаю.
– Он повел ее в пиццерию. Нет, ты представляешь?! В пиццерию на Витторио!
– Ну что же, сами не заработают, а родители…
– Это-то да, но кто знает, кто его родители… И подарил ей двенадцать розочек – мелкие, страшненькие, не успеешь до дому донести – осыпятся. На светофоре, наверное, купил. Сегодня утром на кухне спрашиваю: откуда это кошмар? Она мне: «Мама, только попробуй их выбросить!» Представляешь? Когда она пришла из школы, и духу их не было! Я свалила все на Зию, нашу прислугу – филиппинку, а Глория раскричалась и убежала, хлопнув дверью.
– Может, не стоит так уж ей мешать, как бы не было хуже, она может совсем заипрямится.
Оставь их в покое, все равно по-своему сделают. Если уж тебе не все равно… Ну, так она вернулась?
– Нет, позвонила и сказала, что будет ночевать у Пиристи – такая пухленькая блондинка, дочь Джованны. Муж – администратор «Серфим», а она вся в подтяжках. Разумеется, она может себе позволить…