Три цветка и две ели. Второй том - стр. 50

Рагнеру отвели покои в южном крыле, на самом верхнем этаже Малого дворца и с самого его края; попасть туда из вестибюля можно было по самой дальней лестнице. Зато господские залы убрали с королевской пышностью: фиалково-синие шторы, пурпурные и собольи покрывала, золоченые подсвечники и расписная посуда. Из гостиной еще две двери вели в спальни – правую, с видом на парк и пруд, Рагнер отдал Соолме, а сам занял левую, более холодную, с видом на море. Три больших окна гостиной показывали красную тюрьму Вёофрц, крепость Ксансё и кусочек Мягкого края. В прочих четырех спальнях жили охранители – всего двенадцать воинов. И так как Рагнер не ходил трапезничать в обеденные залы дворцов, то сам должен был заботиться о питании для своей «свиты». Вернее, об этом позаботился Аргус. Зайдя к другу днем, он достал бумагу и нудновато прочитал вслух:

– Герцогу Раннору ежедневно назначен такой стол: четыре пшеничные булочки, четыре буханки серого хлеба, двенадцать лепешек, два петуха, два кролика, шесть рыбин, тяжелого мяса на вес двух тысяч сербров, горшок похлебки, кувшин виноградного вина и два кувшина ягодного вина.

– А десерт да пироги? – удивился Рагнер.

– О сладеньком заботься сам… – положил Аргус бумагу на квадратный столик, уже щедро заполненный яствами. – Такое питание тебе будут приносить ежедневно к обеду, пока ты гостишь у короля.

– За девять сотен рон мог бы мой дядюшка кусок пирога-то мне дать! Всё же он жадина… – посмеивался Рагнер, кусая кремовое пирожное.

Еще поутру он распорядился купить в Ордрхоне хлебов, копченого мяса и, конечно, белого куренного вина, ведь собирался напиться. На широком закусочном столике даже лежали апельсины из оранжереи Малого дворца. Две скамьи поставили у стола буквой «Г», и на одной из них развалился Рагнер, на другой – Лорко, одетый в свой зеленый, что зеленее зеленой зелени камзол.

– Раз закончал, садися, а? – поднял чарку Лорко. – Давай жа, да?

Аргус сел рядом с ним и, пока наполнял свою чашу ягодным вином, какое предпочитал прочим винам, серьезно проговорил:

– Я еще на службе, Лорко. Закончу лишь через двенадцать минут – тогда же вас оставлю. Если бы я знал раньше… Но меня сегодня ждут на обед в городе самое позднее к трем часам и двум триадам часа. Не хочу опаздывать…

– Еще и трех нет! – удивился Рагнер. – Задержись хоть на триаду часа.

– Мне надо привести себя в порядок… – улыбнулся своими чувственными губами Аргус.

– Дама!

– Ну… Я бы выпил за любовь, – поднял он чашу.

– А я нет, – нахмурился Рагнер.

– А я – да! – чокнулся Лорко своей чаркой с чашей Аргуса.

– Тоже мне друзья и братья, – проворчал Рагнер, глядя, как они пьют. – Айада, – погладил он собаку, лежавшую рядом, у боковины его скамьи. – Одна ты знаешь, что такое преданность и верность! Ладно, – поднялся он на ноги. – Сейчас будет то, ради чего мы все собрались…

Он зашел в свою спальню, погремел железом, отпирая и запирая навесные замки с сундуков, а после вернулся с холщевым мешком и опустил его на скамью рядом с Лорко.

– Открывай. Твоя доля выкупа, рыжий гном.

– Поржать, чё ли, надо мнаю удумал, а? – говорил Лорко, развязывая веревку мешка. – Камнёв небояся наклал… Я жа не дурааак, – достал он из мешка небольшой глиняный горшок с золотыми слитками. – Горшочак золоту! – нежно прижал он к груди горшок. – Моёйнай! Моёёё золоту…