Третий дубль - стр. 18
Александр поморщился. Не очень-то ему верилось в рисуемую помрежем картину.
– Что же он не разводится? Не прогонит ее?
– Вот уж тогда театр погибнет окончательно. После Лениного ухода мы выкарабкались благодаря Татьяне. Она прекрасная актриса. Редкий, по нашим временам, голос. А вы говорите «прогнать»!
– Надо же искать молодых, талантливых.
Курносов посмотрел на капитана, как на наивного деревенщину.
– Искать? Да он только и делает, что ищет. Но такие, как Леня, на дороге не валяются.
– Я прочитал заметку о вашем театре в «Смене». Странный театр.
– Странный. Эта журналистка молодец. Ухватила главное. Нельзя держать актеров на коротком поводке, играть в большую семью.
– Вам Орешников никогда не говорил, что его преследуют рэкетиры?
– Рэкетиры? Известного певца?! Разве такое возможно?
– А разве возможно, чтобы известного певца подстерегал с ножом за углом режиссер?
– Возможно, – упрямо сказал Курносов. – Только не с ножом, а с пистолетом.
– У него есть пистолет?
– Откуда я знаю!
– Толчем воду в ступе, – нахмурился капитан. – У вас нет конкретных фактов. Одни подозрения.
– У меня есть факты. Три года назад произошел такой случай… Леня еще только начинал выходить в «кумиры». Данилкину кто-то из театральных холуев дал наводку, где и в какое время Орешников встречается с Татьяной. Думаете, он побежал бить им морды? Ничуть не бывало! Леня всегда подъезжал на машине к садику на улице Блохина…
– У него есть машина? – спросил Панин, мысленно отпустив по своему адресу нелестный эпитет. «Как я мог не поинтересоваться есть ли и где сейчас находится?!»
– Была, – недовольный тем, что его перебили, Курносов смерил капитана сердитым взглядом. – Так вот! Наш главреж стукнул в ГАИ, что актер Орешников использует личный транспорт для получения наживы, возит за плату пассажиров. За ним и проследили. Улица Блохина рядом с театром. Только Орешников посадил Таньку в машину, его и застопорили. Ситуация – хоть вешайся. Сказать, что Татьяна его знакомая, недавняя коллега по театру, начнут проверять, придут в театр. Он и ответил на вопрос «кого возите?»: «Руку девушка подняла я и тормознул. Почему не подвезти красивую женщину, если по пути?» Татьяну отпустили, а Леонида помытарили…
– Откуда вы знаете, что в ГАИ позвонил Данилкин? Может быть, случайно? В тот год крепко по частной инициативе ударили.
– А потому, что через два дня Леню опять изловили. Он другую приятельницу подвозил.
– Да-а! – улыбнулся капитан. – Тяжелый случай. Вот что происходит, когда приятельниц много. И чем же дело закончилось?
– Гаишники на этот раз приличные попались. И музыкально образованные. Они Леню узнали и про наводку намекнули. «У вас, Леонид, сказали, серьезные недоброжелатели есть». Он и поостерегся – машину продал. Вот вам Данилкин!
– Да ведь мог и другой наводить!
– Мог, конечно, но здесь рука оскорбленного мужа чувствуется.
– А про рэкетиров Орешников, значит, не говорил? – спросил Панин. Он никак не хотел всерьез отнестись к рассказанной истории.
– Значит, не говорил. – Курносов поднялся. – Опаздываю. Придется поднажать.
– А как у вас с ГАИ? Хорошие отношения? – спросил капитан, тоже поднимаясь.
– Две дырки в талоне. Вы помочь можете?
– У самого скоро права отберут.
Помреж недоверчиво хмыкнул и пошел к выходу. Со спины он выглядел юношей. Панин проследил взглядом, как он садится в машину. Красные «жигули» пятой модели.