Тренер Култи - стр. 55
Только я начала говорить, что пару раз смогу к ним присоединиться, как телефон зазвонил. На экране высветился номер папы.
Взяв телефон, я сказала Марку, кто звонит, и ответила:
– Привет, па.
– Hola[17]. Не занята? – спросил он.
– Еду с Марко Антонио на работу, – ответила я, назвав Марка семейным прозвищем. – Y tu?[18]
– Хорошо, я решил быстренько позвонить, пока забираю Сеси; ее пораньше отпустили со школы. Хотел узнать, ты не сможешь достать еще пару билетов на открытие сезона? Твой tio как раз будет в городе, он бы тоже сходил, – медленно произнес папа.
Дядя хотел попасть на матч забесплатно? Вот так новости.
– Скорее всего, смогу, но точно скажу ближе к вечеру, ладно?
– Да, да, конечно. Если не сможешь, ничего страшного. Сам купит, не обеднеет. Крохобор. Позвони потом, когда освободишься, и передай Марко, что на матче с него пиво.
Я фыркнула и улыбнулась, а потом поняла, что так и не обсудила с ним инцидент с немцем. К лицу прилил жар, и я покраснела.
– Пап, слушай. Извини за открытую тренировку. Если бы я знала, что он окажется таким мудаком, я бы тебя предупредила. Прости, пожалуйста…
Папа шикнул на меня, и я не упустила озадаченный взгляд Марка, брошенный на меня через кабину грузовика.
– Mija, ты даже не представляешь, сколько раз со мной так обращались. Я в порядке и не обижаюсь. Подобные люди просто не умеют вести себя по-другому, но я не такой.
– Он не имел права тебе грубить. Я так разозлилась, что пошла к нему и назвала сарделькой, – призналась я вслух впервые с того инцидента.
Марк с отцом одновременно ухнули.
– Да ладно! – расхохотался папа в трубку.
– Ага. Я не выдержала. Теперь он меня, кажется, ненавидит. Я тебе потом расскажу, что он несет во время тренировок, – сказала я и ухмыльнулась Марку, который буквально трясся от смеха.
Папа тоже никак не мог успокоиться.
– О да, я хочу это услышать, – сказал он, но потом добавил: – Рего Salome, acuerdate de lo que te he dicho[19]. На зло нужно отвечать добром, и пусть ему будет стыдно, si?
Я застонала.
– Si. Прости его. Он не умеет вести себя по-другому.
И что, его теперь за это прощать?
– Я-то попробую, но как же Эрик? Что мне, любезничать с человеком, который сломал ему ногу? – Я еще не забыла, как Култи назвал его кретином, но решила об этом не упоминать.
– Pues si[20]. Что было, то прошло. Помнишь, как Эрик сломал руку тому игроку из Лос-Анджелеса? Так бывает. Ты знаешь своего брата. Он ноет просто потому, что любит поговорить.
– Даже не знаю. Как-то это неправильно. Как будто я предам Эрика.
– Не волнуйся. Не предашь. Я бы тебе сказал, если бы так думал.
Хотелось закатить глаза, но я сдержалась и просто вздохнула.
– Ладно. Я над этим подумаю. – Фу. – До вечера, пап. Люблю тебя.
– И я тебя.
Как только я повесила трубку, Марк откинулся на сиденье, раз уж мы все равно остановились на красный свет, и подмигнул мне.
– Вот засранка, а мне ты ничего не рассказывала. Выкладывай все.
– М-да, неловко – капец, – прошептала Харлоу.
И она была права. Даже очень.
Последние пять минут вся команда стояла на тротуаре у штаб-квартиры «Пайпере», дожидаясь автобусов, которые должны были доставить нас на первую предсезонную игру, проходившую на стадионе где-то в часе езды от города.
А поскольку автобусы опаздывали, все это время мы наблюдали, как Култи ругается с кем-то по телефону на родном языке, и со стороны это выглядело… жутковато.