Трагедия 22 июня. Авторы и виновники - стр. 21
Думаю, практически все читатели на этом моменте удивлялись «реакции тирана» на, в общем, вроде как разумное предложение военных? Военные предлагают ввести полную боевую готовность, ну и максимум ввести ПП для приграничных дивизий, а тиран им в ответ опять о какой-то мобилизации говорит. Которая якобы спровоцирует немцев на нападение… И как бы слова Сталина в этом случае кажутся минимум странными – ему военные «о Фоме», а он им в ответ «о Ереме».
Однако все дело в том, что 11–13 июня они предлагали начать все же «развертывание первых эшелонов по планам прикрытия», а это – выполнение прикрытия, а это – вскрытие красных пакетов, и в принципе это и есть – начало мобилизации. В этих округах минимум. Если, конечно, будет команда именно вскрывать «красные» пакеты, что приведет к вскрытию и мобпакетов. А затем, 14–15 июня, «на следующий день» они уже вроде как не предлагают вводить ПП, а только ввести полную б.г. – вроде только для войск западных округов. И как будто мобилизация в этом случае не предлагается. А Сталин им в ответ – опять про мобилизацию…
Но. Дело в том, что в армии 1960-х приведение в полную боевую готовность именно объявляет по факту, и начинает одновременно и мобилизацию. И слова Сталина в этом случае, его реакция на предложение о вводе полной б.г. – «Вы что же, предлагаете провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война!» – уже как бы не кажутся странными – военные предложили полную боевую готовность, и это «естественно» подразумевает и мобилизацию. Но в том-то и дело, что Жуков тут сказал неправду. 14–15 июня они предложили Сталину не только ввести полную боевую готовность, но и именно что начать (объявить) в стране именно и мобилизацию! То есть на самом деле военные в эти дни продолжали уговаривать Сталина начинать именно мобилизацию, вводя Планы прикрытия формально! А не только ввести боевую готовность, как уверяет Жуков…
Попробую пояснить…
На самом деле в июне 1941-го приведение войск и армии в полную боевую готовность как раз и не подразумевало ввода и начало мобилизации! Это – исторический факт. Увязка приведения в полную б.г. и начало мобилизации произошла в армии уже после войны, и Жуков, писавший в мемуары о тех событиях 11–15 июня (или те олухи в ВНУ ГШ, или в АПН) ввел читателя-современника, в 1960-х, в заблуждение. Мол, мы предложили Сталину ввести полную б.г. (ну и «развертывание первых эшелонов по планам прикрытия»), тот обвинил нас в желании провести мобилизацию, и это как бы одно и то же. Однако в те дни 1941-го полную боевую готовность можно было вводить, но при этом это как раз и не подразумевало начала мобилизации «автоматом». На мобилизацию нужны были свои отдельные распоряжения и указы.
То есть если бы военные предлагали ввести только полную боевую готовность, то Сталину не было нужды упрекать их в желании начать и мобилизацию! Если они о ней не заикаются… Тем более что «развертывание первых эшелонов по планам прикрытия» как бы и есть – пополнение этих войск до «штатов военного времени», но Сталин военным вообще-то и это разрешил вполне. Когда провели учебные сборы по схеме БУС, и начался вывод не только вторых эшелонов ближе к границе, «в районы, предусмотренные планом прикрытия», но и вывод приграничных дивизий – в приграничную зону в том числе. И было это вполне до нападения Германии, и как раз с 8–12 июня в том же ОдВО и КОВО уже, а также с 17–18 июня в ПрибОВО!