Тот самый гость - стр. 5

Бледное лицо обрамляют темные волнистые и густые волосы, мой взгляд ползет по выразительным скулам и останавливается на пухлых искусанных губах. Я узнаю в нем того самого человека, которого вчера доставили на транспортировке, когда я спешила домой. Вот, значит, как. Сбила машина. Я продолжаю изучать мужчину. Его грудь поднимается и опускается в спокойном ритме, но лицо искажено болью, пора бы ввести ему обезболивающее, и мучения оставили бы его на какое-то время.

Стараюсь бесшумно расположить на тумбочке поднос с лекарствами и инструментами, но у меня это плохо получается. Приспособления звенят, и, обернувшись, я замечаю, что пациент лежит с открытыми глазами и смотрит прямо на меня.

— Вы ангел? — выходит у мужчины немного хрипло после некоторой паузы.

Не говоря ему ни слова, я отдираю с его носа приклеенный пластырь, открываю рану, чтобы обработать её.  Не думаю, что сейчас он в том сознании, чтобы чувствовать и понимать что-либо. Поэтому не придаю особого значения его словам. Слегка улыбаюсь, ловя на себе его взгляд красивых глаз цвета лазури. Они настолько светло-голубые, что… дух захватывает. Никогда не встречала подобный оттенок, и ресницы такие пушистые — позавидовала бы любая девушка.  

— Доброе утро. Нет, я всего лишь ваша лечащая медсестра, — все же отвечаю ему, чувствуя, как он с интересом разглядывает меня.

Я продолжаю склоняться над ним и обрабатывать ранку на носу, а затем под пристальным взглядом пациента копошусь с холодным компрессом для больного.

— Нет, это неправда, — говорит мужчина вновь, не сводя с меня глаз.

— Почему вы так решили? — спрашиваю его, аккуратно прикладывая к лицу обернутый полотенцем лед.

Я всегда поддерживаю разговор с пациентами. Должна быть приветливой, отзывчивой, являться хорошим психологом на момент его болезни. Я многое слышала о себе, но то, что кажусь кому-то ангелом — никогда.

— Это же очевидно, — отвечает он мне, улыбаясь краешками губ. — От вас исходит свечение, подобно божеству, и моя судьба теперь находится в ваших руках.

Гуров немного кривится в лице, намереваясь пошевелиться.

— Перестаньте проявлять геройство, я же вижу, что вам больно.

— Мне уже легче.

— Не думаю. У вас два перелома, травма носа...

— Прикосновения ваших рук исцеляют.

— Лежите смирно, — делаю замечание, когда он хочет приподняться. — Заботиться о пациентах этой больницы — моя работа.

— Значит, мне повезло, что я оказался здесь.

— Лучше бы вы здесь никогда не оказывались.

— Тогда я бы умер и не увидел своего ангела. Или увидел? — морщит лоб, запутавшись в своих предположениях. — Может, я уже умер?

— Вы живы, будьте уверены.

Все же нахожу вразумительный ответ и беру его здоровую левую руку, чтобы измерить давление.

— Если это так, значит, я просто обязан бросить вызов мелькающей печали в ваших глазах. Там ей не место.

— И что, по-вашему, должно отражаться в моем взгляде?..

— Необыкновенное счастье. 

Должна сказать, я никогда так не теряюсь в своих ответах в общении с пациентами, как перед ним. Он заставляет меня нервничать под одним своим взглядом. Я даже не знаю: хорошо мне от этого или плохо. Внутренне злюсь на свою реакцию из-за слов Гурова, которые проникают в меня, странным образом задевая нечто внутри…

— Что-то не так? — спрашивает он.

— Давление в норме, только пульс учащен.