Тот, кто меня любил - стр. 56
ты?
— Потому что я могу.
Альба хмыкнула. Она прекрасно понимала, что Ноа, как обычно, уходит от ответа. Но спорить не стала.
Странно, но ее не раздражал их разговор. Уже привычные усмешки, неожиданные вопросы и пространственные ответы не вызывали отторжения. Даже мужской голос был другим — более спокойным что-ли…
Дождь усилился. Казалось он лил с неба бесконечным водопадом. Но шум за окном заглушали частые удары испуганного сердца. Альба в очередной раз вздрогнула, когда снаружи послышался грохот, и сильно зажмурила глаза.
— Зачем ты вернулась?
Тихий голос вывел ее из пахнущих паникой мыслей. Альба открыла глаза и медленно разжала сложенные в кулак пальцы с долькой апельсина внутри. Липкий сок просачивался сквозь пальцы и стекал по тонкому запястью.
— Сглупила, — она потрясла рукой и вытерла ладонь о шорты. — Я не думала, что все так обернется.
Ноа не отступал. Сыпал вопросами, отвлекая от бунтующей за окнами непогоды, пока цепкий взгляд ловил каждую эмоцию и пытался отыскать ее глаза.
— Но не каждый будет рисковать своим здоровьем, чтобы защитить обычное кафе от потенциальной угрозы. Тем более, я знаю, что Сэм застраховал его.
Альба вздохнула и устало откинула голову на спинку дивана.
— Это сложно объяснить, Ноа… Кафе много значит для нашей семьи. Его построил мой дедушка и… — она замолчала ненадолго. Подняла голову и улыбнулась. — А ты знаешь, почему кафе называется «Double M»?
— У твоего деда были проблемы с фантазией? — Ноа хмыкнул.
Альба еще раз улыбнулась, забросила на сиденье ноги и обняла колени.
— У бабушки и дедушки не было сыновей. Только две дочери — моя мама и тетя Мэгги. Дедушка был отличным поваром и до глубокой старости работал на этой самой кухне. Он мечтал, что дело всей его жизни будет продолжено. А кафе назвал в честь дочерей — Мэгги и Мэри, — Ноа слушал внимательно, еще внимательнее смотрел. — Чуть позже мама встретила моего отца. У него была опасная профессия, его часто отправляли на разные концы страны. Когда они поженились, мама еще училась на врача, но всегда находила возможность уезжать в командировки вместе с папой. А после того, как ему предложили место в Нью-Йорке, дедушка понял, что в этот город она больше не вернется, — Альба пожала плечами. — Мама уехала, а от мечты деда осталось лишь название.
— Он обижался на нее? — услышав вопрос, она закачала головой.
— Нет, что ты. Папу очень любили в нашей семье. А он — маму… Сильно, — шепнула, но быстро взяла себя в руки и, прочистив горло, продолжила. — Знаешь, он часто был молчаливым, держал многое в себе. Он не мог прийти домой и рассказать, как прошел его день. Он видел много смертей и потерь и не хотел нести все это в семью. А мама… сначала она обижалась на него за излишнюю отчужденность, но потом поняла, что сила его любви не угасает и не становится меньше, даже когда он молчит. Папа доказывал свои чувства поступками. Чашка горячего кофе по утрам, когда мама, утомленная ночными сменами, не могла и головы отнять от подушки. Или ее любимые эклеры, которые папа покупал каждое воскресенье в любое время года и погоду за окном.
Альба замолчала, протолкнула внезапно возникший в горле ком и подняла голову вверх. Поморгала, пытаясь спрятать набежавшие на глаза слезы. Через мгновение она заговорила снова, глядя в потолок. Уже тише…