Тот, кто меня любил - стр. 53
— Выходить на улицу опасно. Сколько все продлится, неизвестно. Думаю, придется остаться здесь на ночь.
— Хорошо.
Альба сглотнула возникший в горле ком и кивнула. Села на край одного из диванов и обхватила себя за плечи. Теперь идея вернуться в кафе выглядела детским необдуманным поступком, а быстротечность возникшей ситуации пугала. Она опустила голову вниз, мысленно повторяя по себя одну единственную фразу: «Все будет хорошо».
Боковым зрением она заметила движение слева и вскинула взгляд. Ноа подошел ближе.
— Сидеть у окна опасно. Давай я переставлю диван.
Альба поднялась и, отступив в сторону, наблюдала за быстрыми движениями сильных рук, которые подняли небольшой диванчик и, подталкивая, переместили его ближе к барной стойке и кухне.
— Здесь будет лучше.
Ноа подошел к бару, опустился на корточки и заглянул на полки. В полутьме, пошарив руками, он вынул бутылку питьевой воды и со щелчком открутил крышку. Сделал несколько жадных глотков и протянул воду Альбе.
— Прости, я еще одну найду, — а затем отдернул руку.
— Не нужно. Я не брезгую.
Альба забрала бутылку и прижала губы к горлышку. Порыв шквального ветра ударил в окна, заставив стекла испуганно задребезжать. Она вздрогнула, и несколько капель упало на толстовку. Вытерев рот тыльной стороной ладони, Альба закрутила крышку и положила бутылку на диван.
— Итак, — Ноа провел ладонью по затылку и сел рядом. — Еды у нас достаточно. Что-то еще можно взять из холодильника, я думаю. Они отключены всего пару часов. Потом будет уже поздно. Немного воды есть в баре. Из кранов пить не советую, лучше переждать. Где твой телефон? — он посмотрел на Альбу.
— Я его дома забыла. Поняла это, когда хотела включить фонарик у черного входа.
Ноа пробежался внимательным взглядом по ее лицу и сцепленным в замок рукам.
— Ясно, — вынул из кармана свой телефон, вытер его об обивку дивана и включил экран. — У меня осталось восемнадцать процентов. Если застрянем здесь больше, чем на одну ночь, придется туго.
Отбросив телефон на сиденье, Ноа откинулся на спинку дивана, уперся затылком и, приподняв голову, устало прикрыл глаза.
Диван был небольшим, около пяти футов в длину. Они сидели совсем близко: Альба слышала размеренное дыхание Ноа и видела, как вслед за вдохом поднималась его грудная клетка. Она посмотрела на длинные руки, вытянутые вдоль тела, и крепкие ноги, обтянутые мокрыми джинсами. Перепрыгнув взглядом наверх, заметила сведенные к переносице брови и капельки влаги на длинных ресницах.
— Тебе нужно переодеться. Ты мокрый совсем.
Ноа повернул голову, несколько минут затуманенным взглядом смотрел на Альбу, ощупывая им ее лицо, а после сказал охрипшим голосом.
— Ты тоже.
— Я найду что-нибудь.
Альба поднялась. Глаза уже привыкли к полумраку, и через минуту она скрылась за кухонной дверью. Вернулась, держа в руках сухую одежду.
— Шкафчики закрыты на ключ. В подсобке я смогла отыскать только шорты и дядин свитер. Держи.
Ноа поднялся и уверенно покачал головой.
— Ты тоже вымокла. Надевай сама. Со мной все будет в порядке, — он протянул руку, достал бутылку и снова сделал несколько глотков.
— Нет, — услышав Альбин ответ застыл. — Толстовка под курткой не успела намокнуть, — она дернула за язычок молнии и стянула с плеч холодную ткань. — Штаны только.