Тосканская распутница - стр. 7
- Ты измотала меня, девочка.
Кьяра лишь всхлипнула. Я всмотрелся в ее лицо. Бледное, покрытое испариной.
«Кто кого измотал, еще вопрос», - раздраженно усмехнулся я. Но вслух сказал совершенно другое:
- Кьяра, мы подъезжаем.
Она лишь глянула на меня взглядом загнанного олененка и закрыла глаза, отвернувшись к окну. Я поправил на мачехе юбку и поднял топ наверх. Ни о какой респектабельности говорить не приходилось, но и так сойдет.
- Там под сиденьем плед, - пробурчал отец и сипло велел: – Достань, сынок.
А когда лимузин остановился около крыльца, укутал Кьяру в мягкий флис и, подняв на руки, понес в свои апартаменты.
Сунув в карман трусики мачехи, я взбежал на крыльцо и, уже входя в дом, инстинктивно оглянулся. Микеле – личный водитель отца - в немом изумлении глядел мне вслед. Естественно, наше веселое времяпровождение не стало для него новостью. А договор о неразглашении надежно оберегал личную жизнь семьи. И прописанные в нем штрафы избавляли от иллюзий желающих продать наше грязное белье подороже. Не знаю почему, но меня обеспокоил обескураженный взгляд Микеле. Конечно, он догадывался и раньше. Но в этот раз стал почти свидетелем оргии. Крики и стоны Кьяры, наше с отцом пыхтение, да и стойкий запах спермы в салоне лимузина говорили лишь об одном.
«Только попробуй пикнуть», - мысленно пригрозил ему я и отправился в спальню. Усмехнулся, доставая из кармана кружевные трусики. Стащил с себя всю одежду и кинул в стирку. А маленький сувенир от Кьяры припрятал подальше в гардеробной. Ополоснувшись в душе, я привычно надел на голое тело халат и, открыв потайную дверь, замаскированную под зеркало, отправился на этаж выше, в спальню отца и Кьяры. Но дверь оказалась заперта. Через хитроумное стекло работы венецианских мастеров комната отлично просматривалась. Сквозь прозрачную поверхность я уставился на отца, раздевающего Кьяру и укладывающего ее в постель.
«Сучий потрох не наигрался в детстве в куколки, - сжав кулаки от бессильной злобы, подумал я. – Что же нам делать, любимая?» - в который раз мысленно обратился я к Кьяре, понимая, что вопрос риторический и ответа на него не существует. Отец никогда в жизни не отпустит от себя четвертую по счету жену. Да и католический брак не подразумевает никакого развода. А милый папа, кажется, поехал рассудком из-за любви к Кьяре. Да и кто бы не сошел с ума от желания обладать нашей маленькой розочкой?!
«Малышке понравился Манчини, - невесело усмехнулся я. – Но завтра она забудет, как его звали. Тем более что мы с отцом хорошенько потрудились по пути домой. Вон аж яйца звенят от пустоты», - хмыкнул я про себя, наблюдая, как отец целует жену в лоб и стремительно выходит из комнаты. Я залюбовался Кьярой, лежавшей в постели и тупо смотревшей куда-то в потолок. Руки сложены на груди, как у покойницы, глаза устремлены в одну точку.
- Бедная девочка, - чуть слышно прошептал я, наблюдая, как Кьяра переворачивается на живот и утыкается носом в подушку. Голова дернулась, а плечи содрогнулись от горьких рыданий. Я постоял еще с минуту, не в силах утешить любимую.
«Нужно что-то предпринять, - пронеслось в голове. – И срочно. Пока наш старый дурак не уморил Кьяру!»
Вспомнив об отце, я внимательно оглядел комнату. Но милого папы в супружеской спальне не наблюдалось.