Размер шрифта
-
+
Тонкий холод. Книга баллад - стр. 32
буду я в паре с любимым котом.
После того, как, ключами грозя,
крикнет мне Петр, что «с котами нельзя»,
прочие стану искать я пути —
с братьями меньшими дальше идти.
Если же рядом еще и монах —
ну это точно уж как в небесах.
4. Ворон
Ворон – особая птица,
ворон не воробей:
жить, как собака иль кошка,
мог бы среди людей.
Мог бы, да, видно, не хочет:
скучно ему меж нас, —
в мирах иных на подхвате,
он – как рыцарь на час.
К людям он мог бы явиться —
на подоконник став,
им будущее прокаркать:
он в предсказаньях прав!
Но вовремя бы закрыли
люди свое окно —
должно быть, как этот ворон,
будущее темно.
Зачем роковое знанье:
сколько еще им жить?
не зная о смертном часе,
можно лишь не тужить.
Еще мог сказать бы ворон
людям о предках их:
тех, кому было мало
равных в грехах земных.
Но сведенья вещей птицы:
точные век назад,
нынче слегка устарели:
рай уж не тот, и ад.
И там перемены схожи
со сменой ночей и дней:
людям понять это трудно,
птицам еще трудней.
Что же до саги с ковчегом,
здесь сработала честь:
ведь Ною втайне хотелось
голубя предпочесть.
Ворон и дерзок и черен,
голубь смирен и бел —
один другого от светлых
и отстранил от дел.
Хотя и по доброй воле:
ворон не против был,
и клюв совать во все дыры
пыл его поостыл.
И то сказать – побегушкой
столь непохожих сил:
то есть небесных и адских
издавна он прослыл.
И нашим и вашим спляшем:
славы большой тут нет!
для ворона оба мира —
в картах двойной валет.
Может, меж светом и тьмою
он устал выбирать —
но тогда что остается?
птицей простою стать.
Да он и сам понимает:
что от его услуг?
не враг он суетным людям,
также он им не друг.
Да, славное было время —
ворон не мог молчать,
и свой уникальный опыт
людям мнил передать.
Теперь времена другие:
мир пленил интернет —
для всех запредельных истин
он как бронежилет.
Как информацию ищут
люди ночи и дни,
так ворон в поисках пищи —
снова равны они!
И зрит на прохожих ворон
черным своим глазком,
внутреннего превосходства
не находя ни в ком.
Я этот взгляд характерный
часто в зверях встречал —
как будто вопрос в нем к людям
вечный снова звучал.
Но смертные люди не в силах
дать ответ на него —
если ж ответ невозможен,
молчать лучше всего.
Или беседа на равных —
этот мне ближе путь:
всегда поболтать стараюсь
с ними о чем-нибудь.
Люблю осторожный отклик
их на мои слова,
поскольку в нем нет и близко
нашего шутовства.
Как вещи, звери серьезны:
так серьезен лишь бог, —
понять их тайную близость
ворон мне и помог.
Спасибо, вещая птица!
вот, значит, нынче как:
окольными лишь путями
свет разгоняет мрак.
Великое сделав дело,
свой на мне дерзкий взгляд
попридержал чуть-чуть ворон:
был он как будто рад.
Общенье наше обоим
видно, в жилу пошло:
помог и ему я вспомнить
старое ремесло.
Взаимная благодарность
будет отныне нас
связывать: правда, надолго
или только на час?
Обе нам альтернативы
будет легко принять,
ибо друг друга сумели
мы до конца понять.
5. Змея и хомячок
Как и феномен любой, относительна всякая святость.
Степень здесь очень важна, в какой мы над природой своей
не упраздняя ее приподняться естественно можем.
Так что кому не дано сил, чтоб подвиг духовный свершить,
но кто свершает его – каким образом, нам непонятно
в наших бывает глазах предпочтительней даже того,
кто совершенен во всем по причине природы счастливой:
то есть в ком низшего нет и кому неизвестна нужда
к высшему сердцем стремясь, себя вечно тащить из болота,
Страница 32