Только папе не говори! Дневник новой русской двадцать лет спустя - стр. 9
Смотря на девочек, я думаю: всему свое время. Есть время бежать к любимому с распахнутыми глазами, а есть время сидеть в шкафу.
– Телефоны на стол! Пока не прочитаете главу «Как Незнайка был музыкантом», не встанете! А если встанете, будете читать «Как Незнайка был художником». Всё начинается с малого, сначала вы откажетесь читать Незнайку, потом Толстого, потом Хармса…
Девочки уселись с книгами в гостиной: нужно просто уметь их организовать, я умею. А Мура нет!.. У меня девочки с трех лет читают, а у Муры до сих пор дерутся. Мура привычно повторяет «Яша и Аркаша, перестаньте драться, вы же сестры». Яша бьет с размаха, и тут же рыдает басом. Аркаша царапается и щиплется, тоненько всхлипывая. Все люди разные: Яша простодушно злится, Аркаша томно ябедничает.
Яша и Аркаша на самом деле Яна и Аркадия. Новорожденную Яну переименовали в Яшу в честь одного знакомого кота. Аркаше дали имя Аркадия по желанию второго Муркиного мужа, Мурка с ним развелась. С первым мужем она, разумеется, тоже развелась. Но дети чудесные, Яша веселый крепкий толстячок, Аркаша ангелоподобная тростинка, Яша – вся щеки, Аркаша – вся глаза. По-моему, это закон природы: мужья дочерей всегда не очень, но дети чудесные.
В драгоценной тишине пила кофе из любимой бабушкиной кузнецовской чашки, розовой с золотом. Думала, как закончить главу. Услышав топот, закрыла глаза и притворилась мертвой. В животном мире, когда побег невозможен, это единственный выход: глаза закрыты, тело обмякло, передние лапы безвольно висят.
Первой вбежала Аркаша, за ней Яша. Яша на ходу била Аркашу Носовым. Бегали вокруг стола, то есть вокруг меня. Яша била Аркашу Носовым, Аркаша оборачивалась и колола Яшу карандашом, колола и плакала. Яша догнала Аркашу, вырвала карандаш, вцепилась в волосы, Аркаша завизжала как сирена, Яша заткнула уши и свалилась на меня. Яша крупный ребенок. Я выронила чашку, чай пролился на колени, чашка упала на Шницеля, Шницель взвыл и дернулся, чашка упала и разбилась, Шницель шмыгнул под кресло. Яша с Аркашей завыли хором «она первая начала!».
– Я не виновата, это Шницель виноват, нечего было тут стоять, – прошелестела Аркаша.
– Я тоже не виновата, это Шницель, – басом подтвердила Яша.
Моя бабушкина чашка, розовая, с золотом!..
– Сейчас вы увидите Белку в бешенстве, – сказала я тихим страшным голосом.
– Бежим, Белка в бешенстве, – испугалась Яша и, схватив Аркашу, ринулась вон из кухни. Молодец, перед лицом опасности ведет себя как старшая сестра.
Наверное, настоящие бабушки не бывают в бешенстве. А я бываю! Я не чувствую себя бабушкой: молодой человек не может чувствовать себя бабушкой. Я чувствую себя Белкой. Я очень люблю девочек, люблю, когда они у меня, люблю точно знать, во сколько их заберут.
…Девочки спрятались в шкафу в прихожей. Я встала перед шкафом, чтобы объявить наказание.
– Вот мое решение: вы можете навсегда попрощаться со своими телефонами. На два дня.
Преступники в шкафу замерли. Два дня без телефона – это жестокое наказание, особенно для Яши. Яша не расстается с телефоном. Мы говорим ей: «Иди есть, без телефона», «Иди делай уроки без телефона», «Иди мыться без телефона». Можно считать, что ее имя Безтелефона. Так к ней и обращаться: «Подойди ко мне, Безтелефона!» или «Безтелефона, иди обедать!» Безтелефона – красивое имя.