Тепло человеческое - стр. 17
Войдя, он увидел родителей в конце коридора – они выходили из ванной, держа в руках маленькие спасательные круги. Следом показались три белых клубка, которые вились у родителей под ногами – прямо заводные игрушки, обшитые ярко блестящей шерстью; Анжель и Жан развернулись и бросились за ними вдогонку.
– Да чтоб вас, не носитесь вы так, поскользнетесь!
– А ты, чем болтать, лови их лучше вместе с нами! И тапки надень!
Александр отыскал щенков в гостиной за одним из стенных шкафов; их явно ошеломило и даже перепугало появление нового человека, они замерли. Подошли родители, надели на всех надувные ошейники.
– И что это за штуковины?
– Кутята.
– Да нет, я про эти кругляшки.
– Это не кругляшки, а такие воротнички.
Восьмичасовые новости уже начались, родители в кои-то веки не стали смотреть прогноз погоды. Всех трех щенят пристроили на диване. Надувные воротнички мешали им выкусывать себе животы, что они пытались сделать, чтобы унять зуд. Мама пояснила, что собачки эти – собственность Фредо, а если точнее – Адрианы, его бывшей, она за ними скоро приедет, хотя вообще-то история с ними довольно мутная. Александр осмотрел щенков опытным взглядом, без всякой нежности.
– Если так, они наверняка не чипированы и не вакцинированы.
– Вероятно. Они вообще еще мамку ищут.
– Если они сосунки, это дополнительная сложность, лучше бы Фредо их забрал к себе.
– Да ты видел, где он живет? Замерзнут они, сам посмотри – кожа да кости… Да и вообще, он дома-то никогда не бывает.
– Если животные ворованные, вам пришьют укрывательство, вляпаетесь по самые уши.
– Не выражайся!
Щенки с кругами на шее не шевелились – лежали неподвижно, точно три плюшевые игрушки. Иногда один из них поднимал головку и тревожно обводил глазенками комнату – им явно не верилось, что с ними возятся целых три человека. Умилившись тому, как они свернулись клубочками на диванных подушках, Александр подошел поближе. С огромными воротниками на головах кутята казались какими-то подранками.
– Мало того, что они чешутся, так еще и жрут все подряд, стоит нам отвернуться, – днем гравия наглотались.
– Возможно, у них пикацизм[8]; в любом случае, нужно их проглистогонить.
Мама передернула плечами и пошла ставить на стол третий прибор, явно приняв за данность, что Александр останется ужинать.
– Краденые щенки, укрывательство, пика… вечно ты все драматизируешь, – проворчал отец, явно довольный возвращением сына.
В кои-то веки телевизор за ужином молчал. Мелькали кадры. В Италии машины карабинеров перекрыли деревянными щитами все выезды из города Кодоньо, в Венеции, судя по репортажам, вместо карнавальных теперь носили медицинские маски, в Иране и Корее творилось примерно одно и то же – получалось, что скоро все люди замаскируются под персонал операционного блока и весь мир станет китайским. Александр подумал, что отец его, похоже, с самого начала был прав: может, и во Франции начнут закрывать города, а барсуки рано или поздно заразят его коров туберкулезом.
Мама прибавила звук, когда Делаус начал задавать вопросы новому министру здравоохранения – судя по внешности, довольно молодому. Впечатление было такое, будто стажер осматривает больного. Журналист заставил министра признать, что пока, пожалуй, проводится недостаточно тестов для выявления всех зараженных, но он готов гарантировать, что в ближайшее время тесты будут делать десятками тысяч в день. В глазах его на миг мелькнуло то же самое смятение, которое должно было возникнуть в головах у его слушателей: «десятки тысяч тестов в день» – это ведь должно означать, что зараженных будет десятки тысяч… Однако ретивый министр тут же поспешил всех успокоить: на данный момент во Франции еще никто не госпитализирован, болеет один человек, остальные поправились. На вопрос о масках он ответил, что в нашей стране в них на данный момент нет решительно никакой нужды.