Теней не видно в темноте - стр. 15
Теней не видно в темноте.
Сердце Шей екнуло. Она еще не видела труп, но уже была уверена, что эта смерть совсем неслучайна. Третья по счету.
Шей зажмурилась. Похоже, зря она сегодня не заплела косу. В голове на всякий случай заиграла зацикленная мысль: «Только бы не он. Только бы не Шен…». И вдруг…
– Простите. Разрешите протиснуться. Вот так. Благодарю вас.
В голосе разумника, обратившегося к ней, не было ничего необычного, но каким-то непостижимым и почти магическим образом он заставил ее отвлечься от страшных предчувствий.
Подняв взгляд, Шей увидела юношу, несильно моложе ее самой, и застыла. Во-первых, потому что он выглядел так, будто ему самое место на полотне какого-нибудь столичного импрессиониста. А во-вторых… ну, во-вторых, он был слишком красив. Излишне худоват и бледен, возможно, но все равно до крайности смазлив. Что в здешних краях считалось чуть ли не уродством.
Перехватив пристальный взгляд Шей, парень улыбнулся и тут же отвернулся к своему спутнику, почти двухметровой скалой застывшему за его левым плечом:
– Зря мы сюда прилетели.
Здоровяк, тоже весь в черном, но с жуткой белой маской, целиком скрывавшей лицо, равнодушно ответил:
– Выбора не было.
Красавчик кивнул:
– Знаю. И все же… Не нравится мне, когда эти громадины поблизости.
– То есть труп тебя совсем не беспокоит?
Парень широко улыбнулся:
– Ну-у, к трупам-то я уже привык.
Разумник в маске оказался настроен менее радужно.
– Идем, – мрачно проговорил он, а потом схватил красавчика за предплечье и поволок дальше по коридору.
Шей вовсе не собиралась подслушивать, но ничего с собой поделать не могла. Странная парочка как будто приворожила ее. Даже мысли о Шене ненадолго заглушила.
Нет, так не пойдет.
Она дала себе воображаемую пощечину, как делала это прежде, когда мысли на посторонние темы начинали отвлекать от работы, и снова вернулась вниманием к продолжавшей разрастаться, несмотря на все увещевания охраны, толпе. Кто-то нарочито громко и противно шмыгал в углу, некоторые сокрушенно причитали, всхлипывали, уливались слезами, как будто смерть незнакомого разумника как-то касалась и их. Шей не была слишком циничной, но на подобных лицемеров всегда смотрела с неодобрением. Она знала, как бы ни убивались и ни прикидывались эти святоши до смерти напуганными, через полчаса (максимум минут через сорок) все их страхи забудутся и останется лишь удовольствие от со смаком рассказанной сплетни. Мерзость!
Кто-то в толпе сказал, будто жертвой фанатиков стала девушка, и Шей незаметно для окружающих с облегчением выдохнула. В этой жизни ее ничто не волновало, кроме Шена и способности оплатить жилье и еду. Что до чувств и обыкновенного сопереживания… пусть с этим живут те, у кого на это есть время. Ей же о подобной ерунде заботиться некогда. Тем более что отпущенные Четрой часы стремительно убегали.
Она собралась продолжить поиски, но тут услышала такой родной, но насмерть перепуганный голос:
– Шей? Шей, помоги!
– Шен? – Шей завертела головой, пытаясь сообразить, откуда донесся оклик. Но брат позвал ее снова, и тогда она смогла рассмотреть его в толпе. И обомлела.
Шен метрах в пяти от трупа, будто еще один случайный свидетель. Только лицо заплаканное, на руках наручники, а по бокам застыли два безопасника.
Шей, недолго думая, ринулась к брату прямо сквозь толпу. Расталкивая зевак плечами, она еще не подозревала, что происходит, но недоброе предчувствие всколыхнуло материнский инстинкт и желание грудью встать на защиту семьи разгорелось, как пламя.