Темный двойник Корсакова. Оккультный детектив - стр. 26
– Будь я на твоем месте, то от таких родственничков уже бы скакал до самого Владимира и не вспоминал до конца дней своих, – проворчал Корсаков, вглядываясь в ночную темноту за окном.
– Будь ты на моем месте, то ради Тани пошел бы на все, – парировал Теплов. – Что это был за уговор такой, о котором их староста говорил?
– А, тебе тоже стало интересно? – усмехнулся Владимир. – Ну, наиболее логичным объяснением было бы не посылать детей в лес без присмотра или вовремя истреблять волков. Только что-то подсказывает мне – не все так просто…
Владимир задумался. Мысли его возвращались к разговору за столом. И к странным распятиям, отмечавшим границу владений Маевских.
– И это еще не считая чудесного Каафа, – продолжил Корсаков. – Богослова из меня не выйдет, конечно, но я готов биться об заклад, что нет святого Каафа ни у нас, ни у римлян. Особенно – не в виде такой образины!
– Что ты намерен делать? – спросил усевшийся на диван Дмитрий.
– Подожду еще чуток, чтобы все легли спать, и потихоньку выберусь наружу, осмотреться. Из окна можно достаточно легко спуститься.
– А я?
– А ты, друг мой недужный, сиди здесь, на случай если хозяева решат проверить, насколько крепко нам спится. Дверь открывать рекомендую только в крайнем случае, а так – мычи: «Подите прочь, придите утром». Если еще не разучился после университета.
Ждать пришлось долго, более часа. Их разместили в комнате напротив той, где располагался балкончик, поэтому за главным входом наблюдать они не могли, но Владимир был уверен, что Маевский еще не вернулся. Глава семьи весил немало, и шаги его уж точно были бы слышны. Старый дом дышал и поскрипывал. Слышались стоны половиц, осторожная поступь слуг и хозяев, обрывки разговоров и шепоты. Когда стихли и они, Корсаков решил действовать. Он прислонил трость к кровати (тем самым еще больше утвердив уверенность друга в том, что сей предмет ему нужен исключительно для солидности) и тихонько, чтобы не скрипнуло, открыл окно. Затем Владимир разулся и залез на подоконник.
– Скинешь сапоги мне вниз, – указал он Теплову.
На шершавую крышу Корсаков ступал с величайшей осторожностью – дабы не скатиться по ней вниз и не создать лишнего шума, который привлек бы внимание хозяев усадьбы. Оказавшись на краю, он прикинул расстояние до земли – попытаться спуститься, зацепившись за карниз, или прыгнуть? Не желая выдать себя предательским скрипом, решил прыгать. Дмитрий смотрел, как друг не очень ловко приземлился и перекатился. Но надо было отдать должное – получилось у него это практически бесшумно. Теплов скинул Владимиру его сапоги, тот быстро обулся и, пригнувшись, потрусил прочь от усадьбы.
Погода сегодня играла на руку Корсакову – будь ночь лунной, его фигура на ровной, будто сковородка, поляне была бы видна издалека. Но, к счастью, небо затянуло тучами. Луна лишь изредка выглядывала из-за них, оставляя на траве узкие полоски света.
Владимир держал в уме увиденное по дороге расположение усадебных построек. Он решил описать крюк, заглянув сначала в деревню, затем на мельницу, а оттуда уже вернуться обратно в дом.
Деревня встретила его пустой улицей и закрытыми воротами крестьянских дворов. За заборами сонно брехали собаки. Корсакову бросилась в глаза надежность сооружений: каждый дом напоминал маленькую крепость с оградой почти в человеческий рост. Разительный контраст с открытым со всех сторон барским домом. Владимир подумал, что крестьяне боятся чего-то, а хозяева Маевки, напротив, чувствуют себя в полной безопасности.