Темные зеркала прошлого - стр. 15
На что только не шли безбожники, дабы удержать люд в границах своих. Жгли, пороли, казнили, топили… но тем слаще были думы о «запретной Руси». И потекли тоненькие ручейки…
А ведь милости Богов всем хочется, даже безбожникам. И потянулись на Русь те, кто хотел обманом просочится на благодатную землю, кто и не думал о вере, кого манили мысли о злате да богатстве. А почему бы и нет?! У этих русичей, у них ещё есть. У них много. Они же глупые! Язычники! Верят в то, что они дети божьи. Смех, да и только. Ну так детей же надо воспитывать? Ведь так? Ну вот и хорошо. Мы и займёмся этим. И направим их странному королю, который зовёт себя Князем, посольство. И не просто посольство. А с письмами и грамотами, дарами и обещаниями. Глупые русичи обязательно поверят в то, что мы желаем им только «хорошего», и не поймут глупые язычники, что мы им предлагаем что–то в стиле «Мы вам утюг ненадолго погладить, а вы нам буженины постоянно и навсегда поесть…». Ну конечно же в письмах и грамотах всё было мудрёнее и красивше–то написано, но суть не изменилась.
Князь тогда долго смеялся. Аж икота разразила. А уж как волхвы да чародеи веселись. Неужто и впрямь безбожники верят и надеются, что «глупые русичи» будут им милости божьи раздавать? Возвращать «рабов», что научились на Руси «ереси поганой», дабы их предали очистительной молитве? Неужто настолько скудоумны? Ан нет. Не скудоумны. Хитры…
Пока послы плели паутины словесные, расползались по городам и весям их шпионы, в рясах черных, да одеждах богатых. Мол посмотрим, как живут русичи, а вдруг и мы так сможем? И вели они беседы душевные, предлагали злато да серебро. Обещали чародеям да чародейкам, волхвам да волховицам власть несметную, житиё–бытиё в замках и дворцах нерушимых, в неге и праздности. Да только смеялись над ними да словами их худоумными20 русичи. Ну как можно–то предать Истинную Веру? Как оставить землю благодатную? Вы часом там челом не ушиблись? На кой нам замки да дворцы? Своих теремов хватает. На кой нам пить и есть на злате и серебре в неге и лености, коли нам столь ещё нового открыть предстоит? Человек же должен не быть скотиною? А–а–а… не скотиною. А кем? А–а–а–а… повелителем? А кем повелевать–то? Ах рабами глупыми! Ну так глупый всё ж не так сделает, самому переделывать надобно будет, и на кой тогда? В таком ключе и велись беседы. Нет, ну кто–то и соглашался на посулы, ибо не было желания самому трудится. Ибо, ну красиво ж пели–то!..
И как бы не пели гости заморские, и как бы не старались быть ликом светлы, да только мысли чёрные и злоба рвались наружу. Как эти «смерды–еретики» могут отмахиваться от их красивых слов и обещаний?! Как они смеют отказать?! Как смеют украдкой, а то и в лицо, смеяться?! Да мы научим их смирению! Мы научим их уму–разуму! Кнутами их! Отребье! В кандалы их! Сброд! Язычники! Сжечь всё!!!
Забылись «гости дорогие», что на Руси они, что не в Европах–то они, где люд простой, аки овцы идёт на заклание. Забылись, что ряса черная тут просто одёжка–дерюжка, что титулы громкие – просто слова. Забылись… Вот и пожаловали они в кандалах, да кнутами гонимые, прямиком на площадь, пред Княжьи очи. Ох и осерчал тогда Князь. Да что там Князь. Сами Боги осерчали.
Возвращались безбожники в королевства свои не так, как планировали. Ох не так. Не даром на Руси говорят: «Что худого у тебя на языке да в уме, то тебе в пазуху», ох не даром… Но русичи–то говорят, а Боги сразу вершат!