Тайны Сирамизы - стр. 24

Тобиас перевел пустой взгляд на Блаэна, медленно опустившего руки вниз. От ключа, запершего его в камере и зажатого в руке того, от кого ждал помощи, глаза его не отрывались.

– Что мне ему ответить? – хрипло спросил сержант, двинув подбородком в сторону соседней камеры. – А, Блаэн?

Блаэн машинально поскреб щеку. Разодрал ранку, растер кровь на пальцах. Сдвинув брови, вспоминал, где мог поцарапаться, потом подумал о голых заиндевелых ветвях, от которых не всегда успевал уворачиваться, пока ехал через лес. Лицо, начавшее отогреваться, ощутимо пекло. Внутри все горело, стенания Ниэля смешались с мертвыми криками, которые то и дело врывались в уши.

Блаэн оцепенело смотрел на влажно блестевшие пальцы, трогал их липкость.

– Блаэн…

Ниэль шибанул миской по решетке, и Тобиас потерял терпение. Промчался в начало коридора, вернулся с заряженным арбалетом и кувшином. Кувшин опустил на пол, носком сапога придвинул его к камере.

– Пей, – приказал. Ниэль затряс головой, отказываясь, тогда сержант упер арбалет в плечо, острие болта уставилось на бледневшего пленника. Недобро понизил голос: – Я пробью тебе ноги и руки. И пока ты будешь орать, напою тебя. Пей!

Он выпил, несколько глотков, пока Тобиас не решил, что достаточно. Настойку мака забрал, указал на лежанку, куда мастер свалился, вытирая глаза, и отвернулся после к стене.

Проклятье, думал юнит, отходя от крохотной комнатушки.

Растопил печь, которую приволок к камере, потом сходил к дальней, греющей обиталище Ниэля.

– Вот, – сказал, вернувшись к клирику. – Оденься.

У решетки на пол упала кучка одежды. Не мундир, как заметил Блаэн, а обычный деревенский наряд: рубаха, грубые шерстяные штаны и жилет поверх. Даже веревки не выделил подпоясаться.

Блаэн поглядел на Тобиаса и принялся стягивать с себя растерзанную армейскую форму. Потянул рукав, который и не держался ни на чем, вниз, уронил его, следом покатилась пуговица. Ее путь в угол, к ведру, проследили оба. Тобиас вздохнул, избегая встречаться с глазами, которые и в полумраке излучали яркий пронзительный свет.

– Ты ведь понимаешь…

Широкая, иссеченная шрамами спина согнулась, когда клирик потянулся снять сапог, потом второй. Размотал окровавленные тряпки с ног, так и остался сидеть, обнял только колени.

– В чем ты меня подозреваешь?

Тобиас открыл рот, оглядел коридор, закрыл рот. Треснутый голос Блаэна, с которым они служили не один год под началом Тода Алифора, повидали немало и узнали друг друга достаточно если не для дружбы, то для доверительных отношений точно, заставлял чувствовать себя последней скотиной. Однако…

– Почему из всех… Вернулся только ты один? И ведь ни единого сомнения в смерти двухсот юнитов? Что со старейшинами? Как могла выжить эта слабая девка там, где полегла толпа опытных в бою мужчин?

– Ты веришь в то, что я в одиночку мог убить двести человек? – Блаэн поднял голову и отыскал глаза сержанта, смутно блестевшие в полумраке. – Тобиас… Посмотри на меня. О святая Сура… – протяжно выдохнул. – Даже если… предположить, что имел какие-то скрытые мотивы, ладно, пусть… Как, по-твоему, мне это удалось?

Тобиас прижал к прутьям лоб, не переставая оглядывать клирика, под слоем грязи и крови на котором невозможно было разобрать, ранен он, цел ли.

– Что произошло? Вы были в долине?