Тайны народа - стр. 2

– Вовсе нет, у меня буква «р» не звучала так сильно, как у вас.

– Она достаточно звучна сама по себе… Да, наконец, разве это имя?

– Это тоже выдумка хозяина и хозяйки.

– Хорошо. Ну а зеленая дверь?

– Зеленая дверь?

– Да, в глубине квартиры. Вчера, в самый полдень, я видел, как хозяин вошел туда со свечой.

– Вполне понятно, потому что там всегда закрыты ставни.

– И вы находите это естественным, Жаника? А почему же ставни всегда закрыты?

– Я ничего не знаю об этом, это тоже…

– Выдумка хозяина и хозяйки, хотите вы сказать, Жаника?

– Конечно.

– Что же находится в этой комнате, где царит темнота в полдень?

– Я ничего не знаю, Жильдас. Туда входят только хозяин и хозяйка, даже дети не знают, что там находится.

– И все это не кажется вам удивительным, Жаника?

– Нет, потому что я к этому привыкла. Вы тоже привыкнете.

Затем, прервав на минуту разговор и выглянув на улицу, молодая девушка сказала своему товарищу:

– Вы видели?

– Что?

– Этого драгуна…

– Драгуна, Жаника?

– Да, пожалуйста, пойдите посмотрите, не повернется ли он в сторону лавки. Я потом объясню, в чем дело. Идите скорее… скорее!

– Драгун вовсе не обернулся, – наивно ответил Жильдас. – Но что у вас, Жаника, может быть общего с драгуном?

– Ничего, слава богу, но их казарма находится близко отсюда…

– Эти мужчины в касках и с саблями – дурное соседство для молодых девушек, – сентенциозно заметил Жильдас. – Мне вспомнилась песня «Вопрос»:

– Понимаете, Жаника? Голубки – это молодые девушки, а ястреб…

– Это драгун? Вы…

– Как, Жаника! Разве вы не заметили, что соседство ястребов… то есть драгун, для вас вредно?

– Это меня не касается.

– А кого же?

– Подождите, Жильдас, вы, я вижу, славный парень, мне нужно с вами посоветоваться. Вот что случилось. Четыре дня назад барышня, вместо того чтобы работать как обыкновенно в задней комнате, в отсутствие господина и госпожи Лебрен сидела за прилавком. Я стояла подле нее и смотрела на улицу, как вдруг заметила, что перед нашими окнами остановился военный, драгун. Это был не солдат, на нем были густые золотые эполеты, а на каске султан. Это был по меньшей мере полковник. Он остановился перед лавкой и стал смотреть…

Беседа двух земляков была прервана внезапным приходом человека около сорока лет, одетого в полукафтан и черные бархатные панталоны. По одежде он походил на механика железной дороги. Его энергичное лицо было до половины покрыто густой темной бородою. Он казался взволнованным и поспешно вошел в магазин, сказав Жанике:

– Дитя мое, где ваш хозяин? Мне надо с ним поговорить, идите и скажите ему, что его спрашивает Дюпон… Вы запомните мою фамилию? Дюпон!

– Сударь, господин Лебрен вышел сегодня на рассвете, – возразила Жаника, – и еще не вернулся.

– Тысяча чертей!… Он, значит, пошел туда? – пробормотал вполголоса прибывший, собираясь уходить из магазина. На пороге он обернулся и сказал Жанике: – Дитя мое, как только господин Лебрен вернется, скажите ему, что Дюпон приехал.

– Хорошо, сударь.

– И что если он, господин Лебрен… – добавил Дюпон, запнувшись на мгновение, как человек, подыскивающий подходящее выражение, а потом, найдя его, быстро проговорил: – Скажите своему хозяину, что если он еще не ходил смотреть свой запас перца – вы слышите? – свой запас перца, то чтобы он не ходил туда, не повидавшись с Дюпоном. Вы запомните это, дитя мое?