Тайная дипломатия Кремля - стр. 36
Увидев, как вслед за Троцким в зал заседаний входит член ЦК Карл Радек, Климент Ворошилов сказал: «Вот идет Лев, а за ним его хвост».
Остроумный Радек ответил ему четверостишием:
Делегации, которые приходили приветствовать делегатов съезда, провозглашали: «Да здравствуют наши вожди Ленин и Троцкий!» Имя Сталина они не вспоминали. Троцкий увидел в этом признание партией его таланта и авторитета. Западные коммунисты вообще говорили о нем как о символе революции, Сталин и другие твердо решили, что от Льва Давидовича нужно избавиться. С XII съезда Сталин и его сторонники повели против Троцкого настоящую борьбу.
Троцкий, окруженный множеством восторженных поклонников, не считал нужным готовить себе базу поддержки. Он не понимал, что это необходимо. За послереволюционные годы он так привык к аплодисментам, восторженному приему, восхвалениям, что искренне считал – так будет всегда.
Карл Радек в марте 1923 года, когда Ленин еще был жив, в статье «Лев Троцкий – организатор побед» писал: «Русская революция действовала через мозг, нервную систему и сердце этого великого своего представителя… Труд и дело Троцкого будут предметом не только любви, но и науки новых поколений рабочего класса, готовящихся к завоеванию мира». В октябре Радек выдает еще одну порцию комплиментов председателю Реввоенсовета: «Если тов. Ленина можно назвать разумом революции, господствующим через трансмиссию воли, то тов. Троцкого можно охарактеризовать как стальную волю, обузданную разумом. Как звук колокола, призывающего к работе, звучала речь Троцкого…»
В.А. Антонов-Овсеенко: «Троцкий – вождь, организатор и вдохновитель победы революции».
А.В. Луначарский: «Ленин и Троцкий давно уже числились в наших рядах людьми столь огромного дарования, столь бесспорными вождями, что особенного удивления колоссальный рост их во время революции ни в ком вызывать не мог».
Писательница Лариса Рейснер, которая провела Гражданскую войну на фронте, описывала чувства и настроения того времени: «С Троцким умереть в бою, выпустив последнюю пулю, в упоении не чувствуя ран, с Троцким-святой пафос борьбы, слова и жесты, напоминающие лучшие страницы Великой французской революции».
Он производил сильное впечатление не только на революционных писателей. Сергей Есенин после встречи с Троцким сказал, что председатель Реввоенсовета – «идеальный тип человека».
Троцкий обладал даром увлекать за собой людей и не меньшим даром рождать врагов. Сталин и другие видные партийные деятели просто ненавидели его. Троцкий же сторонился этих людей и в итоге остался в одиночестве: «Хождение друг к другу в гости, прилежное посещение балета, коллективные выпивки, связанные с перемыванием косточек отсутствующих, никак не могли привлечь меня. Новая верхушка чувствовала, что я не подхожу к этому образу жизни. Меня даже и не пытались привлечь к нему. По этой самой причине многие групповые беседы прекращались при моем появлении, и участники расходились с некоторым конфузом за себя и с некоторой враждебностью ко мне. Вот это и означало, если угодно, что я начал терять власть».
Его положение в партии зависело от Ленина… Когда Ленин умер, его звезда закатилась.