Тайная дипломатия Кремля - стр. 38
«Склянский, – писал Троцкий, – председательствовал в мое отсутствие в Реввоенсовете, руководил всей текущей работой комиссариата, то есть главным образом обслуживанием фронтов, наконец, представлял военное ведомство в Совете обороны, заседавшем под председательством Ленина… Он был всегда точен, неутомим, бдителен, всегда в курсе дела. Большинство приказов по военному ведомству исходило за подписью Склянского… Можно было позвонить в два часа ночи и в три, Склянский оказывался в комиссариате за письменным столом».
Сталин, ясное дело, ненавидел Склянского, который требовал от него полного подчинения приказам РВС. Теперь Склянского перебросили в трест «Моссукно». Летом 1925 года Склянский перед поездкой в Соединенные Штаты, где намеревался закупить новые станки для суконной промышленности, зашел к Троцкому. Они ностальгически вспоминали прошлое, и Склянский вдруг спросил своего недавнего начальника:
– Скажите мне, что такое Сталин?
Склянский сам прекрасно знал Сталина, но хотел услышать от Троцкого определение личности и объяснение его успехов. Бывший председатель Реввоенсовета высокомерно произнес:
– Сталин – это наиболее выдающаяся посредственность нашей партии.
Склянский понимающе кивнул. Они оба сильно ошиблись в Иосифе Виссарионовиче.
В Соединенных Штатах Склянский утонул в озере. Его смерть показалась более чем странной. В некрологе Троцкий назвал Склянского «превосходной человеческой машиной, работавшей без отказа и перебоев». Вместо Склянского первым заместителем наркомвоенмора и председателя РВС назначили Михаила Фрунзе, как сказал на партийном съезде Зиновьев, в помощь товарищу Троцкому, а в реальности ему уже приготовили смену. Командующим Московским военным округом вместо преданного Троцкому И.И. Муралова назначили его личного врага-Ворошилова. Климента Ефремовича ввели и в Реввоенсовет республики.
Из армии забрали многих видных политработников-сторонников Троцкого. Их разбросали по всей стране. Антонова-Овсеенко на посту начальника политуправления сменил Андрей Сергеевич Бубнов, который до этого заведовал отделом агитации и пропаганды ЦК партии. Первым делом Бубнов приказал исключить из программы политзанятий беседу с красноармейцами на тему «Вождь Красной армии тов. Троцкий».
Председатель Центральной контрольной комиссии, то есть глава партийной инквизиции, Валериан Владимирович Куйбышев откровенно сказал Троцкому: «Мы считаем необходимым вести против вас борьбу, но не можем вас объявить врагом; вот почему мы вынуждены прибегать к таким методам».
Пока Троцкий лежал с температурой и молчал, страну мобилизовали на борьбу с троцкизмом. Он вернулся в Москву только во второй половине апреля 1924 года, когда Ленина уже похоронили, а его, по существу, лишили власти. Но, может быть, это жестоко – укорять Троцкого за бездействие, если он был так болен, что не мог подняться с постели? Чем же он был болен? Его преследовала какая-то таинственная инфекция – у него постоянно держалась высокая температура. Поразительно, что лучшие врачи того времени так и не смогли поставить правильный диагноз.
Весной 1926 года политбюро позволило Троцкому отправиться в Берлин – он надеялся с помощью немецких врачей избавиться от преследовавшей его температуры. Немецкие врачи постановили удалить миндалины. Операция делалась без наркоза. Троцкому собирались связать руки, как это было принято тогда, но он вынес операцию стоически. Через некоторое время температура опять повысилась и никак не желала спадать.