Тайна распятия - стр. 9

«Это все Клавдия Константиновна с ее связями и бешеное количество денег – отсюда вседозволенность. Нужно немедленно завязывать с сомнительными опытами. Пора загонять себя в прежние рамки».

Но злая червоточинка, незаметно появившись, не давала покоя. Сможет ли? Это как с Адамом – когда, нарушив запрет, он надкусил яблоко от древа познания. Господь изгнал его из рая не за этот проступок. Наказывать ребенка нужно, но нужно так или иначе прощать. Господь изгнал Адама потому, что понял: остановиться наш прародитель уже не сможет.

«С другой стороны, я же не стал ее душить! А мысль накинуть шарф на шею и немного попугать все-таки промелькнула. Откуда он появился? Перед собранием я сам проверил комнату – не было никакого шарфа. Завтра службу безопасности озадачу, нужно выяснить, кто сюда посмел войти… Интересно, а что она испытывала».

С этой мыслью он и заснул. Снилась ему Италия, вернее Рим. Словно стоит он в одном из подземных помещений Колизея, окруженный мрачной пустотой сырых стен. Вдруг его внимание привлекло едва заметное шевеление. К нему по воздуху, медленно извиваясь, словно удав, приближался темно-серый сгусток длиной не более двух метров, а шириной сантиметров тридцать. И было в нем нечто угрожающее, нечто парализующее волю. Бориса охватил животный ужас. Он точно знал, что это существо из потустороннего мира и оно хочет вползти в него, завладеть его существом. Борис понимал, что спит, но также понимал: происходящее – это реальность. Он безуспешно пытался очнуться, а сгусток неумолимо приближался и уже почти коснулся головы.

– Господи, помилуй, спаси и сохрани! – завопил он во всю силу легких молитовку, которую очень часто в детстве слышал от бабушки.

И вдруг откуда-то донесся с каждой секундой усиливающийся колокольный перезвон. Оцепенение спа́ло. Борис вскочил, словно ужаленный. С яркого экрана телефона, лежащего на прикроватной тумбочке, на него смотрело улыбающееся лицо его любимой женщины, его Лизы. Борис специально только для ее звонков установил эту мелодию. Опасаясь прервать колокольный звон, он боязливо осмотрелся. Борис ни на мгновение не усомнился в реальности происходившего во сне и долго к себе прислушивался, пытаясь понять, удалось ли вползти в него хотя бы частичке этой мерзости. Экран телефона начал медленно гаснуть, и Борис окончательно пришел в себя. Лихорадочно набрав вызов, он почти закричал:

– Любимая, прости, устал и заснул.

– С тобой все в порядке?

– Да, а что?

– Голос у тебя взволнованный. Как-то тревожно мне.

– С чего бы?

– Сама не понимаю, вдруг накатило, страшно за тебя стало.

– Не волнуйся, уже выезжаю.

«Любовь всей моей жизни, в кого я превращаюсь, почему поддался искушению!? Это все Клавдия Константиновна! Так, я начинаю уподобляться ребенку, у которого все вокруг виноваты. Себе-то зачем врать! Сам предложил устроить тестирование открытия для нужных людей. Она лишь, как всегда, из пустого шоу устроила гениальное по сути и дьявольское по содержанию действо. Может быть, поэтому в меня пытался вселиться Демон. Если бы не звонок Лизы…» Борис почувствовал, как от вновь накатившей волны ужаса его тело покрывается гусиной кожей.

А по ту сторону нашего мира Демон усиленно тряс головой, пытаясь избавиться от застрявшего в ушах колокольного звона.