Тайна леди Одли - стр. 9

– Взгляните-ка, – нарушил молчание Джордж Толбойз, – нарождается новый месяц.

Она взглянула на бледный лунный серп, и лицо ее в эту минуту было почти таким же тусклым и бесцветным.

– А ведь мы впервые замечаем его. Жаль! – сказал Джордж.

– Стоит ли об этом жалеть?

– Да, мне жаль, что мы идем так медленно, – отозвался Джордж, и это объяснение невпопад лишний раз показало, в каком он теперь состоянии.

– А мне жаль нас – жаль при мысли о том, какое, быть может, разочарование поджидает нас в конце пути.

– Разочарование?

– Чувства того, к кому я еду, могут измениться. А если нет… Увидев мое бедное поблекшее лицо… Вы же понимаете… А что, если он меня давно разлюбил и ждет меня только ради денег, что я скопила за пятнадцать лет работы? Пятнадцать лет, мистер Толбойз, когда я уезжала в Сидней, меня считали такой хорошенькой… Может быть, его давно уже нет в живых. А может быть, жив, но за несколько дней до нашего прибытия его свалит лихорадка и он умрет за час до того, как наше судно бросит якорь на Мерсее[21]. Вот о чем я думаю, мистер Толбойз, по двадцать раз на́ день… По двадцать раз на́ день! – повторила она.

Джордж Толбойз слушал ее, держа сигару в руке, слушал, застыв на месте, слушал с таким вниманием, что позволил себе расслабиться только тогда, когда мисс Морли произнесла последние слова. Сигара тут же полетела за борт.

– Сама себе удивляюсь, – продолжала мисс Морли, – удивляюсь тому, как была полна надежд, когда судно только-только покинуло порт. Тогда у меня и мыслей не было о разочаровании. Я представляла себе будущую встречу, я слышала каждое его слово, каждую малейшую интонацию, у меня стоял перед глазами каждый будущий взгляд… Но час за часом и день за днем блекли мои надежды, и сейчас конец путешествия страшит меня так, словно я еду в Англию, чтобы успеть к похоронам.

Молодой человек вздрогнул и тревожно взглянул на мисс Морли.

– Господи, какой я глупый! – с досадой воскликнул он, ударив кулаком по фальшборту. – И зачем вы меня пугаете? Зачем будоражите мои чувства теперь, когда я еду к женщине, которую люблю, к той, от которой не жду измены, потому что душа ее чиста, как свет небесный? Зачем вы пришли, зачем забиваете мне голову мрачными фантазиями, когда я возвращаюсь домой – к моей дорогой жене?

– Ваша жена – совсем иное дело. Если она у вас такая, бояться вам нечего. А я еду в Англию, чтобы соединиться с человеком, с которым была помолвлена пятнадцать лет назад. В ту пору он был слишком беден, чтобы содержать семью. Когда мне представилась возможность получить место гувернантки в богатой австралийской семье, я уговорила его, чтобы он позволил мне уехать. Не связанный узами брака, он оставался на родине, чтобы проторить свою дорогу в жизни, а я хотела скопить немного денег, которые могли бы поддержать нас, когда мы начнем жить вместе. Я не собиралась оставаться в Австралии надолго, но здесь, в Англии, дела у моего жениха пошли неважно, так что… Вот вам и вся моя история. Теперь вам должны стать понятны мои страхи. Влиять на вас они никак не должны. Мой случай – исключение.

– Мой – тоже, – сказал Джордж Толбойз. – Хоть, впрочем, я отсутствовал дома не пятнадцать лет, а всего лишь три с половиной года. Что может случиться за такой короткий срок?

Мисс Морли взглянула на него со скорбной улыбкой, но промолчала. Его лихорадочный пыл, свежесть и непосредственность его натуры – для нее это было так странно и так ново, что она взглянула на него и с восхищением, и с жалостью.